(495) 925-77-13 ИНСТИТУТ ХРИСТИАНСКОЙ ПСИХОЛОГИИ
Инфантилизм автобиографической памяти в России

Кравцова Т.Г.
Студентка III факультета психологии
РПУ св. Иоанна Богослова

Инфантилизм автобиографической памяти в России

Российское общество большое значение уделяет детскому периоду, его задержки в жизни человека. Родители ребенка опекают до максимальновозможного, а иногда и более позднего срока, не дают самостоятельно выбирать или делать самостоятельные поступки, считая, что ребенок сделает не так хорошо и правильно, как это может сделать за него родитель. Тем самым дети приучаются к пассивному поведению, подчинению и вступая во взрослую жизнь человек пытается приспособиться быть пассивным, быть в подчинении у другого, безынициативности. В детском периоде у человека происходит социализация в детском саду, в школе, что непосредственно влияет на инфантильность общества. На протяжении всей жизни социум и индивид “идут” рядом, что не позволяет человеку быть индивидуумом, выражать свою культуру, религиозные верования. Здесь имеется ввиду не распространение сект, которые в свою очередь подавляют индивидуальность, культура которых строиться на порабощении личности и приводит к укоренению социализации.

Начиналось все так. Два десятилетия назад был впервые описан эффект “пика воспоминаний”[1]. Он заключается в том, что когда испытуемых просят вспомнить события своей жизни, наблюдается воспроизведение непропорционально большого количества событий, относящихся к периоду юности и ранней зрелости (15-30 лет). Неравномерное распределение автобиографических воспоминаний по временной оси жизни ставит под сомнение традиционное представление о закономерностях забывания, согласно которым следовало ожидать, что “кривая забывания” в автобиографической памяти имеет форму, аналогичную классическому закону Эббингауза, представляя собой монотонно угасающую функцию зависимости количества воспоминаний от времени. Важно отметить, что данный феномен наблюдался только на материале автобиографической памяти. Это послужило дополнительным аргументом в пользу ее особого статуса среди других видов и типов памяти.

Рубин с коллегами считают, что характер распределения количества воспоминаний вдоль оси времени зависит от вклада трех независимых составляющих: 1) возрастающее количество воспоминаний о событиях, произошедших за несколько лет до опроса, что отражает “оперативную” составляющую автобиографической памяти; 2) низкое количество воспоминаний о раннем детстве отражающее действие детской амнезии (известно, что люди обладают лишь фрагментами воспоминаниями о времени, пока они не достигли примерно трехлетнего возраста); 3) собственно “пик воспоминаний”, относящихся к периоду 15-30 лет.[2]

В ряде исследований действие эффекта “пика воспоминаний” было изучено косвенными методами. Например, книги, музыка и кинофильмы, с которыми люди ознакомились в возрасте 15-30 лет, оцениваются ими как наиболее приятные и оставившие незабываемые впечатления.

Существует проблема интерпретации найденного феномена. Существует множество объяснений, но наиболее адекватный является тот, который объясняет данные эффект как результат интериоризации культурных жизненных сценариев или как артефакт формирования идентичности. Под жизненными сценариями авторы подразумевают разделяемые всеми членами культурной общности представления о типичном содержании и “расписании” жизненных событий. Культурные жизненные сценарии являются теми орудиями, которые преобразуют автобиографическую память в высшую психическую функцию, детерминируя ее организацию, как в содержательном, так и во временном аспекте. Поскольку культурные жизненные сценарии присваиваются субъектом по мере социализации, то с их помощью опосредствуется отбор автобиографической информации на стадии запечатления и определяется преимущественное извлечение тех или иных воспоминаний.

В исследовании, проведенном Д. Рубином и Д. Бертсен, испытуемых просили указать семь событий жизни человека, датировать их и оценить по критериям величины субъективной вероятности их присутствия в жизни и важности для испытуемого[3]. Было установлено:

1) культурные сценарии жизни действительно существуют и разделяются большинством членов сообщества – наиболее часто указываемые события составляли 90% от упоминаемых вообще;

2) культурные сценарии включают в себя преимущественно социально желательные, позитивные события;

3) даты событий, вошедшие в культурные сценарии, образуют эффект “пика” - шесть из семи наиболее часто упоминаемых событий относятся к возрасту 16-30 лет.

Второй подход в интерпретации “пика” связывает его с понятием идентичности. Формирование и поддержание устойчивой идентичности невозможно без обращения к индивидуальной автобиографической памяти, которая, обеспечивая фиксацию, сохранение, организацию и актуализацию информации о личностно значимых событиях и состояниях, определяет временной аспект существования и самопрезентации идентичности. Исходя из функционального понимания автобиографической памяти в качестве одного из главных ресурсов формирования и поддержания идентичности, можно предположить существование особого механизма сохранения высокой “плотности” воспоминаний, адресованных юности, как периоду обретения человеком “первой” самостоятельной идентичности, о которой говорит Э. Эриксон.

Исследователь “календарных” эффектов в автобиографической памяти М. Шам связывает “пик” с периодами “первых опытов”, которые запечатлеваются в памяти, с одной стороны, из-за своей новизны, а с другой – вследствие яркой эмоциональной окраски. По его мнению, подобные моменты становятся “опорными точками памяти”, к которым человек часто обращается в дальнейшем[4].

В России исследования автобиографической памяти было проведено В.В. Нуриковой, О.В. Митиной и Е.В. Янченко[5]. Цель их исследования была проверка гипотезы о том, что эффект “пика воспоминаний” представляет собой реализацию механизма структурирования поступающей автобиографической информации в соответствии с универсальными правилами организации жизненного сценария. При этом они разделили культурные сценарии типичной жизни и культурные сценарии идеальной жизни. Свои результаты они сравнивали с результатами Рубина и Бертсена. Получились некоторые различия:

1.Максимальное по частоте упоминания событие “рождение ребенка” назвали 90% датчан, отнеся его к возрасту 28 лет. В российской выборке оно было упомянуто только в 53% случаев и отнесено к возрасту 25 лет.

2.Максимальное по частоте упоминания событие для российской выборки “вступление в брак” 63% было отнесено к 23годам. В российской выборке оно встречается реже, чем у датской, и его наступление связывается с более ранним возрастом (для датчан – 75% и 27 лет).

3.В датской выборке присутствуют три события, не упомянутых в российской: “уход из дома”, “выход на пенсию”, “смерть родителей”. Безусловно, все эти события включают в себя аспект разрыва социальных и семейных связей.

4.В российской выборке упоминаются три события, которых нет в датской: “детский сад”, “выпускной вечер в школе”, “школьные годы”.

Конфигурация культурного сценария типичной жизни детерминируется предпочтительную фиксацию в памяти событий из периода поздней юности и ранней зрелости.

Восемь из десяти наиболее часто упоминаемых событий идеальной жизни тематически совпадают с наиболее частотными событиями типичной жизни, хотя имеют иное качество: рождение ребенка и рождение гениального ребенка, поступление в вуз и поступление в лучший вуз, на работу и получение высокооплачиваемой работы. Возрастные рамки ряда событий идеальной жизни сдвинуты в сторону более позднего наступления событий, например, поступление на работу – 21 для типичной жизни и 25 – для идеальной.

В сценарии идеальной жизни включаются и события, не присутствующие в сценарии типичной жизни, такие, как “верные друзья”, “самореализация”. Если выйти за пределы наиболее частотных событий, то обнаруживается широкий круг желаемых, но не реализуемых в рамках типичной жизни событий: стать влиятельной фигурой – 15%, получить Нобелевскую премию – 11%, совершить большое путешествие – 11%, написать научную работу – 8%, а также: выбор пути, вечная жизнь и отъезд за границу – по 5%.

Упомянутые выше события идеальной жизни, а также такие события, как “осмысления жизни” и “карьерный рост” требуют не следования социальной нормы, а личностного усилия, направленного на ее преодоление. Эти события подразумевают выход за пределы сложившейся идентичности и формирование новой. Можно сказать, что они могут свершиться только в том случае, если произойдет переломное жизненное событие.

Таким образом, культурные жизненные сценарии (как типичной, так и идеальной жизни), могут рассматриваться как культурные орудия, опосредствующие упорядочивание как положительного, так и отрицательного массива автобиографических воспоминаний. Отрицательные воспоминания не реализуются и тем самым приводят к фрустрации. Однако механизм структурирования автобиографической информации не исчерпывается использованием культурного сценария. В особенности это касается уникальных, исключительно значимых для личности событий, которые не предписываются социальной норме.

Если отдельно рассматривать результаты российской выборки, то можно сказать об инфантилизме общества, приписывание меньшей важности теме семейной жизни и следствий из этого большого количества разводов и количество браков у человека. В российском культурном сценарии жизни шире представлен конструкт “детства”, тематически и эмоционально противоположный конструкту “утраты и потери”, присущему западноевропейскому сценарию. Можно проследить желание более позднего взросления и взятие на себя ответственности. На мой взгляд, это следствие упадка культуры и религиозности.

Инфантильность обнаруживается в не желании взрослеть, в частности поступление на работу, этому периоду приписывается гораздо более поздний возраст. Это хорошо видно по сравнению типичного и идеального сценария жизни.

Положительные желания более притягиваются человеком и остаются в памяти, чем отрицательные воспоминания автобиографической жизни, которые вызывают фрустрацию и не реализуются. Поэтому получение Нобелевской премии, становление влиятельной фигурой имеет меньший процент и находиться только в сценарии идеальной жизни.

Вот почему российское общество уделяет большое значение детскому периоду и все делает для того, чтобы оно удлинялось. Поэтому дети привыкают к пассивному поведению, подчинению, безынициативности и сохраняют это во взрослой жизни.

Литература:

1. В.В. Нурикова, О.В. Митина и Е.В. Янченко. Автобиографическая память: “сгущение” в субъективной картине прошлого. Психологический журнал. 2005. Том 26, номер 2.

2. Rubin D.C., Wetzler S.E., Nebes R.D. Autobiographical memory across the adult lifespan // Autobiographical memory. /Eds. Rubin D.C. Cambridge: Cambridge University Press, 1998. Р. 202-221.

3. Rubin D.C., Berntsen.D. Cultural Life Scripts Structure Recall from Autobiographical Memory. // Memory & Cognition. 2004. V. 32. № 3. Р. 427-442.

4. Shum M.S. The role of temporal landmarks in the autobiographical memory processes // Psychological Bulletin. 1998. V. 124. P. 423-442.


[1] Rubin D.C., Wetzler S.E., Nebes R.D. Autobiographical memory across the adult lifespan // Autobiographical memory. /Eds. Rubin D.C. Cambridge: Cambridge University Press, 1998. Р. 202-221.
[2] Rubin D.C., Wetzler S.E., Nebes R.D. Autobiographical memory across the adult lifespan // Autobiographical memory. /Eds. Rubin D.C. Cambridge: Cambridge University Press, 1998. Р. 202-221.
[3] Rubin D.C., Berntsen.D. Cultural Life Scripts Structure Recall from Autobiographical Memory. // Memory & Cognition. 2004. V. 32. № 3. Р. 427-442.
[4] Shum M.S. The role of temporal landmarks in the autobiographical memory processes // Psychological Bulletin. 1998. V. 124. P. 423-442.
[5] В.В. Нурикова, О.В. Митина и Е.В. Янченко. Автобиографическая память: "сгущение" в субъективной картине прошлого. Психологический журнал. 2005. Том 26, номер 2.