Августин Блаженный. О граде Божием

Книга семнадцатая

В этой книге идет речь о судьбах Града Божия во времена царей и пророков, от Давида до Христа, и излагают­ся пророчества того времени о Христе и о церкви, занесен­ные в священ­ные книги.

Глава I

О временах пророков

Мы знаем, что семени Авраама должен быть обязан сво­им суще­с­т­вованием по плоти народ Израиль­ский, а по вере – все народы Как исполнят­ся эти обетования Божий, данные Аврааму, покажет град Божий сво­ими судьбами в порядке времен. Так как предыдущую книгу мы довели до царствования Давида, то теперь, начав с того же царствования, коснемся последу­ю­щего, насколько это представляет­ся нужным для предпринятого труда.

Итак, все это время, с тех пор, как начал пророче­с­т­во­вать святой Самуил, и до тех, когда народ Израиля был уведен в плен в Вавилонию и когда, по возвращении израильтян, согласно пророчеству святого Иеремии, через семьдесят лет из плена, был восстановлен дом Божий, – все это время – время пророков. Ибо хотя мы не без основания можем назы­вать пророками и самого патриарха Ноя, во дни которого была истреблена потопом земля, и других, быв­ших прежде и после до того времени, когда в народе Бо-жием появились цари, принимая во внимание то будущее, относящееся к граду Божию и царству небесному, которое они или каким-либо образом предуказали, или предсказали: а особен­но имея в виду, что некоторые из них буквально этим именем и называют­ся в Писании, как, например, Авраам (Быт. 20,7) или Мо­исей (Втор. 34,10). Однако днями пророков в особен­ности и по преимуществу называет­ся то время, с которого начал пророче­с­т­во­вать Самуил, первоначально помазав­ший на царство Саýла, а когда тот был отвергнут, помазав­ший по велению Божию и самого Давида, от племени которого последовали и остальные (цари), пока такая последователь­ность их должна была сохраняться.

Но если бы я захотел упомянуть обо всем, что было предсказано о Христе пророками, когда град Божий переживал эти времена при непрерывной смене умирав­ших сво­их членов рождав­шимися, пришлось бы говорить слишком много. Это, во-первых, потому, что Писание, стоящее, на первый взгляд, при хронологическом пове­с­т­вовании о царях, их делах и судьбах на строго исторической почве, оказывает­ся, если надлежащим образом с помощью Духа Божия его исследо­вать, имеющим своею задачей более или, по крайней мере, не менее предвозвещать будущее, чем возвещать прошедшее. А кому, сколько-нибудь над этим подумав­шему, не понятно, какой потребует­ся сложный и обширный труд, сколько нужно будет написать книг, чтобы все это вниматель­но изучить и обстоятель­но изложить? Далее, и то самое, что имеет вполне ясный вид пророчества, содержит в себе так много о Христе и о царстве небесном, которое есть град Божий, что для раскрытия этого необходим более обширный трактат, чем какой допускают границы настоящего сочинения. Поэтому я постараюсь, если смогу, соразмерить свою речь так, чтобы, продолжая с со­изволения Божия это свое сочинение, не сказать ни слишком много, ни слишком мало.

Глава II

В какое время исполнилось обетование Божие о земле Ханаанской,
которую плотской Израиль получил в действи­тель­ное владение

В предыдущей книге мы говорили, что при начале обетовании Божиих Аврааму дано было два таких обетования: одно – состоявшее в том, что семя его будет владеть землею Ханаанскою; оно выражает­ся в словах: «Пойди из земли твоей, от родства твоего и из дома отца твоего, в землю, которую Я укажу тебе. И Я про­изведу от тебя великий народ» (Быт. 12,1–2); другое, гораздо более замечатель­ное, касает­ся не плотского, а духовного семени, по которому Авраам есть отец не одного Израиль­ского народа, а всех народов, которые идут по следам его веры. Последнее обетование начинает­ся словами: «И благословят­ся в тебе все племена земные» (Быт. 12,3). Мы показали потом и многие повторения этих двух обетовании.

Итак, семя Авраамово, т. е. народ Израиль­ский по плоти уже находил­ся в земле обетования, и там не только населял и держал в своей власти города врагов, но и имел царей, начинал уже царство­вать. Этим большею частью уже исполнялись обетования Божий относи­тель­но самого народа, – обетования, не только данные тем трем отцам: Аврааму, Исааку, Иакову, но и данные через Мо­исея, с помощью которого этот самый народ был освобожден из египетского рабства и через которого было открыто все прошлое в то время жизни его, когда он вел народ через пустыню. Но обетование Божие относи­тель­но земли Ханаанской, простира­ю­щейся от некоей египетской реки до великой реки Евфрата, не было еще исполнено ни знаменитым вождем Иисусом Навином, который ввел этот народ в землю обетования и, победив населявшие ее народы, разделил ее между двенадцатью племенами, между которыми повелел разделить ее Бог, и умер; ни после него во времена судей. Не было об этом и новых пророчеств, и оно ожидалось, как должен­ству­ю­щее исполниться. Исполнилось же оно при Давиде и сыне его Соломоне: царстдо его было распространено имен­но настолько, насколько обещано (3 Цар. 4,21). И все те народы они покорили и сделали сво­ими подданными.

При этих царях семя Авраамово устро­илось в земле обетования по плоти, т. е. в земле Ханаанской, имен­но так, что из известного земного обетования Божия не оставалось затем для исполнения ничего, кроме разве того, что народ еврейский, если бы повиновал­ся законам Господа Бога своего, пребывал бы в той же самой земле в неизмен­ном положении посредством смены поколений до скончания этого земного века, насколько это необходимо для времен­ного благополучия. Но поскольку Бог знал, что еврейский народ не будет этого делать, то употреблял и времен­ные наказания для побуждения к упражнению в этом немногих верных сво­их и для предостережения, в чем нужно было предостеречь, тех, которые после имели быть во всех языках и в лице которых, по откровении Нового завета, должно было через воплощение Христа исполниться другое обетование.

Глава III

О трояком смысле пророческих изречений, которые относят­ся то к земному, то к небесному Иерусалиму, то к тому и другому вместе

Поэтому, как известные уже нам боже­с­т­венные откровения Аврааму, Исааку и Иакову, и все другие знамения или пророческие изречения, которые были даны в предшеству­ю­щих священ­ных Писаниях, так и остальные пророчества со времени царей частью относят­ся к народу плоти Авраамовой, частью же – к тому семени его, в котором получают благословение все народы, сонаследники Христовы через Новый завет в обладании вечной жизнью и царством небесным; относят­ся, следователь­но, частью к служанке, которая рождает в рабство, т. е. к Иерусалиму земному, который находит­ся в рабстве вместе с сыновьями сво­ими, частью же к свободному граду Божию, т. е. к Иерусалиму истинному, в небесах вечному, но сыны которого, люди, живущие по Богу, стран­ствуют по земле. Есть, однако же, между этими пророчествами некоторые, да­ю­щие видеть, что они относят­ся и к той, и другому, – к служанке в соб­с­т­вен­ном смысле, к свободному граду – в образном.

Итак, пророческие изречения суть трех родов, одни относят­ся к Иерусалиму земному, другие – к небесному, а некоторые – к тому и другому вместе.

Нахожу нужным подтвердить свои слова примерами. Посылает­ся пророк Нафан, чтобы обличить царя Давида в тяжком грехе и предсказать ему бедствия, которые должны последо­вать в будущем. В ком могут возникнуть сомнения, что эти и другие подобные им боже­с­т­венные изречения, которые удосто­ит­ся кто-нибудь услышать или во имя народа, т. е. ради благосостояния и обще­с­т­венной пользы, или безотноси­тель­но к народу, по сво­им личным делам, и которыми дает­ся знать что-либо из будущего, каса­ю­щееся времен­ной жизни, относят­ся к земному граду? Но там, где читаем: «Вот наступают дни, говорит Господь, когда Я заключу с домом Израиля и с домом Иуды новый завет, – не такой завет, какой Я заключил с отцами их в тот день, когда взял их за руку, чтобы вывести их из земли Египетской; тот завет Мой они нарушили, хотя Я оставал­ся в союзе с ними, говорит Господь. Но вот завет, который Я заключу с домом Израилевым после тех дней, говорит Господь: вложу закон Мой во внутрен­ность их и на сердцах их напишу его, и буду им Богом, а они будут Мо­им народом» (Иер. 31,31–33), – там, без всякого сомнения, изрекает­ся пророче­с­т­во о небесном Иерусалиме, достояние которого есть сам Бог и для которого владеть Им и находиться во власти Его есть самое высшее и самое полное благо.

К тому же и к другому Иерусалиму относит­ся то, что он называет градом Божиим, что пророчествуют­ся об имеющем в нем быть доме Божием, и пророче­с­т­во это представляет­ся исполнив­шимся, когда царь Соломон постро­ил свой знаменитый храм. Это и в земном Иерусалиме, по свидетель­ству истории, имело место, и служило образом Иерусалима небесного. Этот род пророчеств, представля­ю­щий собою как бы соединение двух других, имеет большое значение в Древних канонических книгах, содержащих пове­с­т­вование о событиях исторических, и для умов, исследу­ю­щих священ­ные Писания, служил и служит сильным побуждением к тому, чтобы исторически предсказанное в Писании и исполнив­шееся на семени Авраамовом по плоти объяснить аллегорически как должен­ству­ю­щее исполниться и на семени Авраамовом по вере; и это – до такой степени, что некоторым казалось, будто в этих книгах нет ничего предсказанного и совершав­шегося, или совершав­шегося, хотя и не предсказанного, что не давало бы основания применить нечто в образном смысле к вышнему Божию граду и его стран­ству­ю­щим в этой жизни сынам.

Но если это так, то изречения пророков, или, вернее, изречения всех тех Писаний, которые разумеют­ся под именем Ветхого завета, будут только двух, а не трех родов. В таком случае в нем не будет ничего, относящегося только к Иерусалиму земному, если все, что о нем или по поводу его говорит­ся и выполняет­ся, означает нечто, относящееся в каче­с­т­ве аллегорического прообраза и к Иерусалиму небесному; а будет только два рода изречений: один – относящийся к Иерусалиму свободному, другой – к обо­им вместе. На мой же взгляд, как сильно заблуждают­ся те, которые думают, что в этом роде Писаний нет таких событий, которые бы обозначали что-либо иное, кроме того, что известным образом совершилось; так много берут на себя и те, которые утверждают, будто там во всем сокрыт аллегорический смысл. Поэтому я и сказал, что они имеют смысл троякий, а не двоякий. Придерживаясь такого мнения, я не порицаю, однако же, тех, которые могут из какого-нибудь упоминаемого в Писаниях события извлекать смысл духовный, сохраняя притом в неприкосновен­ности смысл исторический. Всякий веру­ю­щий сочтет, разумеет­ся, пустословием, когда говорит­ся что-либо такое, что не соответствует событиям, совершив­шимся или должен­ствовав­шим совершиться силою человеческой или боже­с­т­венной. Но кто откажет­ся возводить это к духовному пониманию, если может, или скажет, что не должен этого делать тот, кто может?

Глава IV

О преобразователь­ном изменении Израиль­ского царства и священ­ства, и о пророчествах, изречен­ных матерью Самуила Анною, представлявшею собой лицо церкви

Итак, история града Божия, достигнув времени царей, дала прообраз в том, что, по отвержении Саула, Давид первый принял царство так, что потом долгое время в земном Иерусалиме преем­с­т­вен­но царствовали его потомки. Совершив­шимся на деле событием она обозначила и предвозвестила относи­тель­но перемены вещей в будущем такое, чего нельзя обойти молчанием, а имен­но то, что касает­ся двух заветов, Ветхого и Нового: священ­ство и царство в этой смене заветов заменилось Священ­ником и, в тоже время, Царем – новым и вечным, Который есть Христос. Ибо и Самуил, заступив­ший в своем служении Богу на место отвергнутого священ­ника Илия, отправлявший в одно и то же время обязанности священ­ника и судьи, и Давид, по отвержении Саула утвердив­шийся на царстве, служили образом того, о чем я говорю. И сама мать Самуила, быв­шая сперва бесплодной, а потом родив­шая, пророчествует имен­но об этом, когда в восторге изливает Богу свою благодарность, посвящая Ему этого рожден­ного ею и отнятого от груди отрока с тем же благо­честием, с каким испросила его. Она говорит: «Возрадовалось сердце мое в Господе; вознесся рог мой в Боге моем, широко разверзлись уста мои на врагов мо­их; ибо я радуюсь о спасении Твоем. Нет столь святого, как Господь; ибо нет другого, кроме Тебя; и нет твердыни, как Бог наш. Не умножайте речей надмен­ных; дерзкие слова да не исходят из уст ваших; ибо Господь есть Бог ведения, и дела у Него возвышены. Лук сильных преломляет­ся, а немощные препоясывают­ся силою. Исполнен­нии хлеба лишишася и алчущии пришелствоваша землю; даже бесплодная рождает семь раз, а многочадная изнемогает. Господь умерщвляет и оживляет, низводит в преисподнюю и возводит. Господь делает нищим и обогащает, унижает и возвышает. Из праха подъемлет Он бедного, из брения возвышает нищего, посаждая с вельможами, и престол славы дает им в наследие; ибо у Господа основания земли, и Он утвердил на них вселен­ную, даяй молитву молящемуся и благослови лета праведного, ибо не силою крепок человек. Господь сотрет препира­ю­щихся с Ним; Господь свят. Да не хвалит­ся мудрый мудростью своею, и да не хвалит­ся сильный силою своею, и да не хвалит­ся богатый богатством сво­им, но жела­ю­щий хвалиться да хвалит­ся тем, еже (чтобы) разумети и знати Господа и творити суд и правду посреде земли. Господь взыде на небеса и возгреме: Той судит концем земли, праведен сый, и даст крепость царям нашим и вознесет рог Христа Своего» (1 Цар. 2,1–10).

Не­ужели же это – просто слова женщины, выража­ю­щей благодарность за рождение сына? Не­ужели ум человеческий до такой степени отвращает­ся от света истины, чтобы не понять, что высказанное превосходит ум­с­т­вен­ные возможности той женщины, которая это высказала? Далее, тот, на кого про­изводят надлежащее впечатление сами события, которые уже начали исполняться в этом земном стран­ствовании, разве не заметит, не усмотрит, не осознает, что устами этой женщины, само имя которой – Анна, что в переводе значит благодать, говорит это в пророческом духе сама христианская вера, сам град Божий, Царем и Основателем которого есть Христос, сама, наконец, благодать Божия, которой гордые лишают­ся, и потому падают, а смирен­ные исполняют­ся, и потому восстают; о чем, соб­с­т­вен­но, и говорит­ся в этом пророче­с­т­ве?

Возможно, кто-нибудь возразит, что женщина ничего не предсказывала, а только восторжен­но благодарила Бога за сына, которого испросила молитвой. Но в таком случае, что хотела она сказать словами: «Лук сильных преломляет­ся, а немощные препоясывают­ся силою. Исполнен­нии хлеба лишишася и алчущии пришелствоваша землю; даже бесплодная рождает семь раз, а многочадная изнемогает?» Разве она родила семь раз, хотя и перестала быть неплодною? Она родила только одного сына, когда говорила это; да и после не родила семи или шести, но всего трех мальчиков, считая и Самуила, и двух девочек. Потом, когда у того народа не было еще никакого царя, почему она говорит в заключение: «И даст крепость царям нашим, и вознесет рог христа Своего?» Откуда взяла она это, если не пророче­с­т­вовала?

Итак, провозглашает Церковь Христова, град Царя великого, исполнен­ная благодати, обилу­ю­щая потомством; провозглашает то, что задолго прежде было предвозвещено о ней устами этой благо­честивой матери: «Возрадовалось сердце мое в Господе; вознесся рог мой в Боге моем». По­истине возрадовалось сердце, по­истине вознесся рог; потому что возрадовалось и вознесся не в ней самой, а в Господе Боге ее. «Широко разверзлись уста мои на врагов мо­их», ибо и в лихую годину слово Божие не молчит. «Я радуюсь о спасении Твоем». То был Христос Иисус, о Котором, как читаем в Евангелии, старец Симеон, увидев еще Младенцем, говорит: «Ныне отпускаешь раба Твоего, Владыко, по слову Твоему, с миром; ибо видели очи мои спасение Твое» (Лк. 2,29–30).

Итак, Церковь провозглашает: «Радуюсь о спасении Твоем. Нет столь святого, как Господь; ибо нет другого, кроме Тебя; и нет твердыни, как Бог наш»; «Нет столь святого, как Господь», ибо никто не бывает свят иначе, чем через Него. Далее следует: «Не умножайте речей надмен­ных; дерзкие слова да не исходят из уст ваших; ибо Господь есть Бог ведения, и дела у Него возвышены»; Он знает нас, и знает с той стороны, с какой никто не знает; потому что «кто почитает себя чем-нибудь, будучи ничто, тот обольщает сам себя» (Гал. 6,3). Это говорит­ся противникам града Божия, принадлежащим к Вавилону, предубежден­ным относи­тель­но своей силы, хвалящимся собою, а не о Господе. К числу их принадлежат и плотские Израильтяне, земнородные граждане земного Иерусалима, которые, как говорит апостол, «не разумея праведности Божией», т. е. праведности, даваемой человеку Богом, Который один праведный и оправдыва­ю­щий, «и усиливаясь поставить соб­с­т­вен­ную праведность», т. е. как бы самими для себя изобретен­ную, а не от Него получен­ную, «не покорились праведности Божией» (Рим. 10,3), потому что горды и думают, что можно, творя свою, а не Божию волю, угодить Богу, Который есть Бог ведения, а потому и судья совести, видящий в ней «мысли человеческие, что они суетны» (Пс. 93,11), если они – мысли человеческие, а не от Него.

«Дела, – говорит, – у Него возвышены». Какие разуметь в этом случае дела, как не те, чтобы гордые падали, а смирен­ные восставали? Эти начинания она излагает подробно, говоря: «Лук сильных преломляет­ся, а немощные препоясывают­ся силою». Преломил­ся лук, т. е. усилие тех, которые представляют­ся самим себе такими могуще­с­т­венными, что без дара и помощи Божией, одними человеческими силами надмевают­ся исполнить боже­с­т­венные заповеди; и препоясывают­ся силою те, которые в глубине души своей взывают: «Помилуй меня, Господи, ибо я немощен» (Пс. 6,3).

«Исполнен­нии хлеба, – говорит, – лишишася (minorati sunt – умáлились)1) и алчущии пришелствоваша зем­лю» (1 Цар. 2,5). Кого разуметь под исполнен­ными хлеба, как не тех же самых якобы могуще­с­т­венных, т. е. израильтян, которым было «вверено слово Божие» (Рим. 3,2)? Да, в этом народе дети рабыни «умалились». Хотя слово это и не вполне латинское, но им хорошо выражено то, что они из старших (в роде) сделались меньшими: потому что и в самих этих хлебах, т. е. в боже­с­т­венных словах, которые в свое время из всех народов приняли одни израильтяне, они ощущают вкус только земного.

А народы, которым закон тот не был дан, – эти народы, после того, как ознакомились с этими словами через Новый завет, сильно алкая, прошли мимо земли: потому что ощущают в них вкус не земного, а небесного. И как бы на вопрос, почему так сделалось, говорит: «Даже бесплодная рождает семь раз, а многочадная изнемогает» (1 Цар. 2,5). Сущность предсказываемого здесь ясна тем, кто знает, что числом семь обозначает­ся полнота всей вообще Церкви. Поэтому и апостол Иоанн пишет к семи церквям (Откр. 1,4), показывая этим, что пишет к полноте одной; и в притчах Соломоновых, заранее прообразуя это, сказано: «Премудрость созда себе дом и утверди столпов седмь» (Притч. 9,1). Град Божий был неплоден во всех народах, пока не родил­ся тот плод, который нам известен. С другой стороны, мы видим, что земной Иерусалим, быв­ший многим в чадах, обессилел. Силой его были сыны свободной; а так как теперь в нем есть буква, но нет духа, то, потеряв силу, он изнемог.

«Господь умерщвляет и оживляет»; умертвил ту, которая была многою в чадах, и оживил эту, бесплодную, которая родила семерых. Есте­с­т­веннее, впрочем, разуметь, что Он оживляет тех же, которых умерщвлял. Это как бы повторяет­ся прибавлением: «Низводит в преисподнюю и возводит». К таким обращает речь апостол: «Если вы воскресли со Христом, то ищите горнего, где Христос сидит одесную Бога» (Кол. 3,1); умерщвляют­ся от Господа, во всяком случае, с пользою для спасения. Им прибавляет апостол: «О горнем помышляйте, а не о земном»; так как это те самые, которые, алкая, прошли мимо земли. «Ибо вы умерли, и жизнь ваша сокрыта со Христом в Боге» (Кол. 3,2–3); вот как спаси­тель­но умерщвляет Бог, вот как тех же самых Он оживляет. Но неужели тех же самых Он «низводит в преисподнюю и возводит»? То и другое мы видим исполнив­шимся на самом Том, Который был «предан за всех нас» (Рим. 8,32). Ибо тогда Он умертвил Его, а так как Он и воскресил Его из мертвых, то и оживил. А так как в пророче­с­т­ве слышит­ся Его голос: «Не оставиши душу мою во аде» (Ис. 15,10), то Его же Он низвел в ад и возвел. Этою бедностью Его мы обогатились. Ибо «Господь делает нищим и обогащает». Чтобы понять, что это значит, прочитаем дальше: «Унижает и возвышает»; унижает, конечно, гордых, а возвышает смирен­ных. Ибо сказанное в другом месте: «Бог гордым противит­ся, а смирен­ным дает благодать» (1 Пет. 5,5), выражает собою все содержание речи той, чье имя значит «благодать».

Дальнейшее же прибавление: «Из праха подъемлет Он бедного», я ни о ком так хорошо не разумею, как о Том, Который «будучи богат, обнищал ради нас, дабы мы обогатились Его нищетою» (2 Кор. 8,9). Ибо самого Его Он восставил от земли так скоро, что плоть Его не познала тления. Не сочту неприменимым к Нему и того, что прибавлено: «Из брения возвышает нищего». Ибо нищий тот же, кто и бедный. А под брением, из которого Он воздвигнут, совершен­но правильно понимают­ся гонители-иудеи. Сказав, что в числе их и он гнал Церковь, апостол говорит: «Но что для меня было преимуще­с­т­вом, то ради Христа я почел тщетою. Да и все почитаю тщетою ради превосходства познания Христа Иисуса, Господа моего: для Него я от всего отказал­ся, и все почитаю за сор (брение), чтобы приобресть Христа» (Флп. 3,7–8). Итак, от земли был восстановлен выше всех богатых этот бедный, и от упомянутого брения был воздвигнут выше всех сильных этот нищий, «посажден­ный с вельможами». Ибо на вопрос: «Вот, мы оставили все и последовали за Тобою; что же будет нам?», Он ответил: «Сядете и вы на двенадцати престолах судить двенадцать колен Израилевых» (Мф. 19,27–28); и это был самый могучий обет.

Но откуда у них обет, как не от Того, о Котором непосред­с­т­вен­но далее говорит­ся: «Да­ю­щий обет приносящему обет»2)? Иначе они были бы из тех сильных, лук которых преломил­ся. Ибо надлежащим образом посвятить что-либо Господу может лишь тот, кто от Него получил то, что посвящает. Затем следует: «И благослови лета праведного», т. е. чтобы он всегда жил с Тем, о Ком сказано: «И лета Тво­и не кончат­ся» (Пс. 101,28). Ибо там лета неподвижны, а здесь проходят, даже гибнут; потому что прежде, чем они проходят, их еще нет; а когда проходят, их уже нет. Из этого же, то есть: «Дай обет приносящему обет, и благослови лета праведного», одно есть то, что мы делаем, а другое – что мы принимаем. Но другое не может быть принято, если не совершит­ся с Его помощью первое. «Ибо не силою крепок человек. Господь сотрет препира­ю­щихся с Ним», т. е. тех, которые завидуют человеку, приносящему обет, и восстают против него, чтобы не дать ему возможности этот обет исполнить (в силу некоторой двусмыслен­ности греческого выражения можно понимать под «препира­ю­щимися» и тех, кто препирает­ся с угодными Богу людьми. Ибо коль скоро Господь стал обладать нами, то препира­ю­щийся, прежде препирав­шийся с нами, становит­ся уже препира­ю­щимся с Богом и терпит поражение от нас, но силами не нашими: Господь делает так, чтобы он потерпел поражение от святых, которых сделал святыми святой Господь святых).

А поэтому «да не хвалит­ся премудрый премудростью своею, и да не хвалит­ся сильный силою своею, и да не хвалит­ся богатый богатством сво­им; но да хвалит­ся тот, кто разумеет и знает Господа, и творити суд и правду посреди земли». Разумеет и знает Господа тот, кто разумеет и знает, что от Господа дает­ся ему даже и то, что он Господа разумеет и знает. «Что ты имеешь, – говорит апостол, – чего бы не получил? А если получил, что хвалишься, как будто не получил?» (1 Кор. 4,7), – т. е. хвалишься так, будто бы от тебя самого зависело то, чем ты хвалишься? Суд же и правду творит тот, кто живет правильно. А живет правильно тот, кто повинует­ся велениям Божиим; а «цель же увещания (т. е. то, к чему сводит­ся повеление) есть любо­вь от чистого сердца и доброй совести и нелицемерной веры» (1 Тим. 1,5). «Любовь» же эта, как свидетель­ствует апостол Иоанн, «от Бога» (1 Ин. 4,7). Таким образом, творить суд и правду – это тоже от Бога.

Но что значит «посреди земли»? Разве не должны творить суд и правду обитатели земных окраин? Кто станет утверждать подобное? Зачем же так прибавлено? Не будь этого прибавления, а будь просто сказано: «творит суд и правду», заповедь эта яснее относилась бы и к тем и к другим людям: и к жителям твердой земли, и к обитателям стран приморских. Но чтобы кто-нибудь не подумал, будто и после жизни, которая проводит­ся в этом теле, останет­ся время для того, чтобы творить суд и правду, которой не творил, пока жил в теле, и иметь, таким образом, возможность избежать боже­с­т­венного суда; то, по моему мнению, и прибавлено: «посреди земли», т. е. пока каждый живет в теле. Ибо в этой жизни каждый носит вокруг себя свою землю, которую, когда умирает человек, принимает общая земля с тем, чтобы возвратить ее, когда он воскреснет. Поэтому нужно творить суд и правду «посреди земли», т. е. когда наша душа заключена в этом земном теле. Это принесет нам пользу впоследствии, когда каждый получит «соответ­с­т­вен­но тому, что он делал, живя в теле, доброе или худое» (2 Кор. 5,10). Словами «в теле» апостол обозначает в этом случае время жизни в теле. Ибо богохуль­ству­ю­щий, например, в злобном уме и в нечестивом помышлении, когда это не выражает­ся никакими телесными движениями, не останет­ся без вины на том основании, что не выразил это движением тела, когда делал это в то время, когда действовало и тело. Таким же образом может получить соответству­ю­щий смысл и выражение псалма: «Боже, царь мой от века, устроя­ю­щий спасение посреди земли» (Пс. 73,12). Под Богом нашим должно разуметь Господа Иисуса, Который прежде веков, так как Им сотворены века, совершил спасение наше посреди земли, когда Слово сделалось плотью и обитало в земном теле.

Затем, после высказанного в приведен­ных словах Анны пророчества о том, что хвалящийся должен «хвалиться не собою, но о Господе», ввиду воздаяния, имеющего быть в день суда, (она) говорит: «Господь взыде на небеса и возгреме: Той судит концем земли»; говорит в полном соответствии с Символом веры.

Так как Господь Христос взошел на небеса и оттуда должен прийти судить живых и мертвых. Ибо, как говорит апостол: «А «восшел» что означает, как не то, что Он и нисходил прежде в преисподние места земяи? Нисшедший, Он же есть и восшедший превыше всех небес, дабы наполнить все» (Еф. 4,9–10). Возгремит же Он через облака свои, которые, по восше­с­т­вии, наполнил Духом Святым. О них говорил Он, когда через пророка Исайю угрожал Иерусалиму-рабу, т.е. неблагодарному винограду: «Повелю облакам не проли­вать на него дождя» (Ис. 5,6). Выражение же: «Той судит концы земли»3) имеет такое значение, как если бы сказано было: «Той судит концом земли». При этом следует понимать под концом земли конец человека: потому что суду будут подлежать не те изменения к лучшему или худшему, какие про­исходят в середине жизни, а то последнее состояние, в каком найден будет судимый. Поэтому сказано: «Претерпев­ший же до конца спасет­ся» (Мф. 10,22). Следователь­но, кто постоянно творит суд и правду посреди земли, тот не осудит­ся, когда будут судимы концы земли.

«И даст крепость царям нашим», чтобы, судя, не осудить их. Даст им крепость, с которою они, как цари, управляют плотью и побеждают мир в Том, Кто ради них пролил кровь. «И вознесет рог христа Своего». Каким образом Христос вознесет рог христа (т. е. помазанника) Своего? Ибо тот же, о ком выше сказано: «Господь взойдет на небеса» и под которым разумеет­ся Господь Христос, тот же, как говорит­ся в настоящем месте, «вознесет рог христа Своего». Кто же это – христос Христа? Не вознесет ли, разве что, рог каждого верного Своего, как и сама она в начале этой песни говорит: «Вознесся рог мой в Боге моем?» Ибо всех помазанных помазанием Его мы правильно можем назы­вать христами; а все они, в совокупности с Главою своею, составляют одно тело, – Христа. Эти пророчества изрекла Анна, мать Самуила, мужа святого и весьма прославлен­ного. Имен­но в нем был дан в то время прообраз изменения ветхого священ­ства, и изменение это в настоящее время совершилось, когда «многочадная изнемогает», чтобы новое священ­ство во Христе получило «бесплодие», родив­шее «семь раз».

Глава V

О том, что в пророческом духе говорил священ­нику Илию человек Божий, давая разуметь, что священ­ство, установлен­ное по чину Ааронову, должно упраздниться

Но еще яснее говорит об этом человек Божий, посланный к священ­нику Илию. Хотя имя его и умалчивает­ся, но, судя по возложен­ной на него обязанности и исполнению ее, это был, без всякого сомнения, пророк. Писание говорит так: «И пришел человек Божий к Илию, и сказал ему: так говорит Господь: не открыл­ся ли Я дому отца твоего, когда еще были они в Египте, в доме фараона? И не избрал ли его из всех колен Израилевых Себе во священ­ника, чтоб он восходил к жертвен­нику Моему, чтоб воскурял фимиам, чтоб носил ефод предо Мною? И не дал ли Я дому отца твоего от всех огнем сожигаемых жертв сынов Израилевых? Для чего же вы попираете ногами жертвы Мои и хлебные приношения Мои, которые заповедал Я для жилища Моего, и для чего ты предпочитаешь Мне сыновей сво­их, утучняя себя начатками всех приношений народа Моего – Израиля? Посему так говорит Господь, Бог Израилев: Я сказал тогда: «дом твой и дом отца твоего будут ходить пред лицем Мо­им вовек». Но теперь говорит Господь: да не будет так; ибо Я прославлю прославля­ю­щих Меня, а бесславящие Меня будут посрамлены. Вот, наступают дни, в которые Я подсеку мышцу твою и мышцу дома отца твоего, так что не будет старца в доме твоем; и ты будешь видеть бедствие жилища Моего, при всем том, что Господь благотворит Израилю, и не будет в доме твоем старца во все дни. Я не отрешу у тебя всех от жертвен­ника Моего, чтобы томить глаза твои и мучить душу твою; но все потомство дома твоего будет умирать в средних летах. И вот тебе знамение, которое последует с двумя сыновьями тво­ими, Офни и Финеесом: оба они умрут в один день. И поставлю Себе священ­ника верного; он будет поступать по сердцу Моему и по душе Моей; и дом его сделаю твердым, и он будет ходить пред помазанником Мо­им во все дни. И всякий, остав­шийся из дома твоего, придет кланяться ему из-за геры серебра и куска хлеба, и скажет: «причисли меня к какой-нибудь левитской должности, чтоб иметь пропитание» (1 Цар. 2,27–36).

Нельзя сказать, что это пророче­с­т­во, в котором с такою ясностью предсказано было изменение ветхого священ­ства, исполнилось на Самуиле. Правда, хотя Самуил про­исходит из того самого колена, которое поставлено было Господом на служение алтарю, но он не был из сынов Аарона, потомки которого должны были становиться священ­никами. И через это была предызображена та перемена, которая впоследствии была совершена Иисусом Христом. Это было пророче­с­т­во не слова, а самого факта, соб­с­т­вен­ным смыслом сво­им относив­шееся к Ветхому, а образным – к Новому завету; фактом оно обозначало то, что священ­нику Илию сказано было через пророка. Ибо и после того были священ­ники из рода Ааронова, как, например, Садок и Авиафар в царствование Давида (2 Цар. 15), а затем и другие, прежде чем наступило время, в которое надлежало совершиться через Христа тому, что было так задолго до того предсказано относи­тель­но предстоявшей перемены священ­ства.

В настоящее же время кто, всматриваясь в дело честно, не увидит, что это исполнилось? У иудеев, действи­тель­но, не осталось никакой скинии, никакого храма, никакого алтаря, никакого жертвоприношения, и потому никакого священ­ника, о котором в законе Божием было предписано, чтобы он про­исходил из семени Ааронова. На это и указывает­ся здесь словами упомянутого пророка: «Посему так говорит Господь, Бог Израилев: Я сказал тогда: «дом твой и дом отца твоего будут ходить пред лицем Мо­им вовек». Но теперь говорит Господь: да не будет так; ибо Я прославлю прославля­ю­щих Меня, а бесславящие Меня будут посрамлены». Что, упоминая о доме отца его, Он говорит не о ближайшем отце, а о том Аароне, который был поставлен первым священ­ником и из потомксь которого были после него все другие, это показывают предшеству­ю­щие слова, когда Бог говорит: «Не открыл­ся ли Я дому отца твоего, когда еще были они в Египте, в доме фараона? И не избрал ли его из всех колен Израилевых Себе во священ­ники». Кто из отцов Илии находил­ся в этом египетском рабстве и при освобождении из него был избран во священ­ство, кроме Аарона? Итак, о поколении последнего он сказал в данном случае, что будет время, когда из него не будет более священ­ников: что мы и видим уже исполнив­шимся.

Да бодрствует вера: события налицо; их видят, они продолжают­ся, они бросают­ся в глаза и нежела­ю­щим видеть. «Вот, – говорит, – наступают дни, в которые Я подсеку мышцу твою и мышцу дома отца твоего, так что не будет старца в доме твоем; и ты будешь видеть бедствие жилища Моего, при всем том, что Господь благотворит Израилю, и не будет в доме твоем старца во все дни. Я не отрешу у тебя всех от жертвен­ника Моего, чтобы томить глаза твои и мучить душу твою». Эти предвозвещен­ные дни уже пришли. Священ­ника по чину Ааронову нет ни одного; и кто ни остал­ся из рода его, у такого, – когда он видит, каким уважением пользует­ся во всем мире жертва христианская и как у него отнята эта великая честь, – томят­ся глаза его и мучит­ся душа его от глубокой скорби.

Соб­с­т­вен­но же к дому Илия, которому это говорилось, относят­ся следу­ю­щие за этим слова: «Все потомство дома твоего будет умирать в средних летах. И вот тебе знамение, которое последует с двумя сыновьями тво­ими, Офни и Финеесом: оба они умрут в один день». Итак, знамение было показано удалением священ­ства из дома его. Этим знамением предвозвещалось изменение священ­ства дома Ааронова. Ибо смерть его сыновей предвозвещала смерть не людей, а самого священ­ства из сынов Аароновых. Дальнейшие слова относят­ся к тому священ­нику, прообразом которого был Самуил, становясь ему (Илию) преемником. Что говорит­ся далее, говорит­ся о Христе Иисусе, истинном Священ­нике Нового завета: «И поставлю Себе священ­ника верного; он будет поступать по сердцу Моему и по душе Моей; и дом его сделаю твердым». Этот дом есть вечный и небесный Иерусалим. «Он, – прибавляет (Господь), – будет ходить пред помазанником (Христом) Мо­им во все дни», т. е. будет находиться, подобно тому, как выше говорилось о доме Аарона: «Я сказал тогда: «дом твой и дом отца твоего будут ходить пред лицем Мо­им вовек»». А сказанное «пред помазанником (Христом) Мо­им» нужно разуметь о самом доме, а не о том Священ­нике, Который есть Христос, Посредник и Спаситель Итак, дом Его будет ходить пред Ним. Можно разуметь и так: «будет ходить» от смерти к жизни во все дни, пока будет до скончания этого века продолжаться настоящая смертность. В силу же того, что Бог говорит: «Он будет поступать по сердцу Моему и по душе Моей», мы не должны представлять себе, будто Бог имеет душу, хотя Он и Творец души. Это приписывает­ся Богу не в соб­с­т­вен­ном, а в переносном смысле, так же точно, как приписывают­ся Богу и руки, и ноги, и другие телесные члены. А чтобы, основываясь на последнего рода выражениях, не подумали, будто человек сво­им телесным видом создан по образу Божию, Богу придают­ся и крылья, которых у человека и вовсе нет, и говорит­ся в обращении к Нему «В тени крыл Тво­их укрой меня» (Пс. 16,8). Таким образом людям дает­ся понять, что это говорит­ся о неизречен­ной природе с употреблением не соб­с­т­вен­ных, а переносных названий вещей.

Прибавление же: «И всякий, остав­шийся из дома твоего, придет кланяться ему» относит­ся, соб­с­т­вен­но, не к дому этого Илии, а к дому Аарона, из которого оставались люди до самого прише­с­т­вия Христова, как, впрочем, существуют они и в настоящее время. Итак, если остав­шийся из тех предопределен­ных остатков, о которых другой пророк сказал: «Только остаток его обратит­ся» (Пс. 10,22); почему и апостол говорит: «Так и в нынешнее время, по избранию благодати, сохранил­ся остаток» (Рим. 11,5); то есте­с­т­венно думать, что из числа этих остатков тот, о котором сказано: «Остав­шийся из дома твоего», по­истине верует во Христа, как веровали очень многие из того народа во времена апостоль­ские, равно как и в настоящее время есть такие, которые, хотя и очень редко, но веруют; причем на них и исполняет­ся то, что вслед за этим прибавил человек Божий: «Придет кланяться ему из-за геры серебра». Кому это поклонение, как не тому верховному Священ­нику, который вместе и Бог? Ибо в том священ­стве по чину Аарона люди не для того приходили к храму или алтарю Божию, чтобы поклоняться священ­нику. А что значит «гера серебра», как не краткость слова веры, относи­тель­но которого апостол напоминает сказанное (ранее): «Ибо дело оканчивает и скоро решит по правде, дело реши­тель­ное совершит Господь на земле» (Рим. 9,28; Ис. 10,23)? А что под серебром часто разумеет­ся слово, о том свидетель­ствует псалом, в котором поет­ся: «Словеса Господня – словеса чиста, сребро разжжено» (Пс. 11,7). Итак, что же говорит тот пришедший поклониться священ­нику Божию и Священ­нику Богу? «Причисли меня к какой-нибудь левитской должности, чтоб иметь пропитание». Таким образом, он как бы говорит: «Не хочу я оста­ваться в почетном положении отцов мо­их, которое ничтожно: причисли меня к единому от священно­служений Тво­их (т. е. к должности левитской). Ибо я хочу быть членом Твоего священ­ства хоть каким-нибудь, хоть самым ничтожным». Священ­ством в этом случае он называет сам народ, Священ­ником которого являет­ся Посредник Бога и людей человек Иисус Христос. Об этом народе говорит апостол Петр: «Род избранный, цар­с­т­вен­ное священ­ство» (1 Пет. 2,9). Некоторые вместо «к какой-нибудь левитской должности» перевели «к какому-нибудь жертвоприношению»; но и в этом случае разумеет­ся тот же самый народ христианский. Почему апостол Павел и говорит: «Один хлеб, и мы многие одно тело» (1 Кор. 10,17). Таким образом, прибавление «и куска хлеба» превосходно обозначает сам род жертвоприношения, о котором Сам Священ­ник говорит. «Хлеб же, который Я дам, есть Плоть Моя, которую Я отдам за жизнь мира» (Ин. 6,51). Жертвоприношение это не по чину Ааронову, но по чину Мельхиседекову: чита­ю­щий, да поймет.

Итак, это краткое и спаси­тель­но смирен­ное исповедание, состоящее из слов: «Причисли меня к какой-нибудь левитской должности, чтоб иметь пропитание», и есть упомянутая гера серебра; потому что оно и кратко, и представляет собою слова Господа, обита­ю­щего в сердце веру­ю­щего. А так как выше Он сказал, что дал дому Ааронову пищу от жертв Ветхого завета, когда говорил: «Не дал ли Я дому отца твоего от всех огнем сожигаемых жертв сынов Израилевых?», ибо таковы были жертвоприношения иудеев, то соответ­с­т­вен­но этому теперь говорит­ся «и куска хлеба... чтоб иметь пропитание», что в Новом завете составляет жертвоприношение христиан.

Глава VI

Об иудейском священ­стве и царстве, которые, хотя и называют­ся установлен­ными на веки, не сохранились; так что под ними разумеют­ся другие священ­ство и царство, которым обещает­ся вечность

Но хотя это предвозвещено было столь возвышен­но и оправдалось в настоящее время на деле с такою ясностью, однако кто-нибудь может не без основания прийти в недо­умение, и сказать: «Почему вы так уверены, что совершает­ся все, что в виде должен­ству­ю­щего случиться предсказано в тех книгах, если не исполнилось даже то, что в них сказано как боже­с­т­венное определение: «Дом твой и дом отца твоего будут ходить пред лицем Мо­им вовек»? Ведь мы видим, что священ­ство это было отменено и что нет даже надежды, чтобы обещанное тому дому когда-нибудь исполнилось; потому что то священ­ство, которое по отвержении и отмене прежнего заступило его место, еще с большею силой провозглашает­ся вечным». Говорящий это не понимает или забывает, что и само священ­ство по чину Ааронову было установлено в виде сени будущего вечного священ­ства; а потому, когда ему была обещана вечность, она была обещана не сени или образу, а тому, что ею оттенялось или прообразовывалось. Но чтобы о сени не думали, будто она должна непремен­но остаться, нужно было пророче­с­т­во и об отмене ее.

Подобно этому и царство Саула, в действи­тель­ности отвержен­ного и низвержен­ного, было сенью будущего царства, должен­ству­ю­щего продолжиться в вечности. Тот елей, которым он был помазан, и от помазания которым был назван Христом (помазанником), должен считаться имеющим таин­ствен­ный смысл и быть признаваем за великое таин­ство. Сам Давид до такой степени благоговел в нем пред этим помазанием, что «больно стало сердцу Давида» от страха, когда, скрываясь в темной пещере, в которую по требованию есте­с­т­венной нужды зашел и Саул, он тайно отрезал у последнего небольшой край одежды, чтобы было чем доказать, что он, имея возможность убить (Саула), пощадил его, и таким образом уничтожить в его душе подозри­тель­ность, по которой он, считая святого Давида врагом сво­им, с жестокостью его преследовал. Он начал бояться, не совершил ли он великого святотатства по отношению к Саулу, коснув­шись таким образом одежды его. Ибо так об этом написано: «Больно стало сердцу Давида, что он отрезал край от одежды Саула» (1 Цар. 24,6). Мужам же, которые были с ним и уговаривали его умертвить преданного в руки его Саула, он сказал: «Да не попустит мне Господь сделать это господину моему, помазаннику Господню, чтобы наложить руку мою на него; ибо он помазанник Господень» (1 Цар. 24,7).

Этой сени будущего воздавалось такое почитание не ради нее самой, а ради того, что ей предызображалось. Поэтому и слова Самуила, сказанные Саулу: «Худо поступил ты, что не исполнил повеления Господа, Бога твоего, которое дано было тебе; ибо ныне упрочил бы Господь царствование твое над Израилем навсегда. Но теперь не устоять царствованию твоему; Господь найдет Себе мужа по сердцу Своему, и повелит ему Господь быть вождем народа Своего, так как ты не исполнил того, что было повелено тебе Господом» (1 Цар. 13,13–14), должны пониматься не в том смысле, будто Бог предназначал самого Саула для вечного царствования и потом изменил свое намерение вследствие его греха; Бог, разумеет­ся, знал, что он согрешит; но Бог уготовлял царство его, представлявшее собою образ вечного царства. Поэтому он прибавляет: «Но теперь не устоять царствованию твоему». Стояло, следователь­но, и будет стоять то, образ чего дан в этом царстве; но «не устоять царствованию твоему», потому что не будет царство­вать вечно не только он сам, но и потомки его, так что и в лице потомков его, наследу­ю­щих один другому, не получит кажущегося исполнения сказанное: «навсегда».

«Господь, – говорит (Самуил), – найдет Себе мужа по сердцу Своему», указывая или на Давида, или на самого Посредника Нового завета, прообразованного и в том помазании, которым помазан был Давид и потомство его. Ищет же Бог человека не так, как будто бы Он не знал, где он есть: просто через человека Он и говорит по-человечески; Он ищет нас и этими приемами речи. Не только Богу Отцу, но и самому Единородному Его, пришедшему «взыскать и спасти погибшее» (Лк. 19,19), мы до такой степени были уже известны, что были избраны в нем прежде сотворения мира (Еф. 1,4). Поэтому в латинском языке глагол quæret (ищет) получает предлог и обращает­ся в acquirit, значение которого довольно известно. Впрочем, и без добавления предлога quærere имеет значение acquirere: почему и прибыль (lucra) называет­ся еще quæstus.

Глава VII

О расторжении царства Израиль­ского, которое прообразует собою постоянное отделение Израиля духовного от Израиля плотского

Снова Саул согрешил неповиновением, и снова Самуил говорит ему словом Господним: «За то, что ты отверг слово Господа, и Он отверг тебя, чтобы ты не был царем» (1 Цар. 15,23). И снова, когда Саул исповедал свой грех, молил о прощении и просил Самуила возвратиться с ним для умилостивления Бога, Самуил говорит: «Не ворочусь я с тобою; ибо ты отверг слово Господа, и Господь отверг тебя, чтобы ты не был царем над Израилем. И обратил­ся Самуил, чтобы уйти. Но Саул ухватил­ся за край одежды его, и разодрал ее. Тогда сказал Самуил: ныне отторг Господь царство Израиль­ское от тебя, и отдал его ближнему твоему, лучшему тебя. И не скажет неправды и не раскает­ся Верный Израилев; ибо не человек Он, чтобы раскаяться Ему» (1 Цар. 15,26–29). Тот, кому говорит­ся: «Господь отверг тебя, чтобы ты не был царем над Израилем», а также: «Ныне отторг Господь царство Израиль­ское от тебя», царствовал над Израилем сорок лет, т. е. столько же, сколько царствовал и Давид, а слышал приведен­ные слова в первой половине своего царствования. Поэтому слова эти мы должны разуметь в том смысле, что никто из потомков его не должен был царство­вать; и должны обратиться к поколению Давида, из которого вышел по плоти Посредник Бога и людей, человек Христос Иисус.

В Писании нет того, что читает­ся во многих латинских кодексах: «Тогда сказал Самуил: ныне разодрал (а не «отторг») Господь царство Израиль­ское в руке твоей» (а не «от тебя»); мы привели это место так, как нашли его в греческих кодексах. Выражение «в руке твоей» должно пониматься в том же смысле, что и «от Израиля». В переносном смысле этот человек представлял собою народ Израиль­ский; а народ этот потерял царство, когда был помазан на царство Христос Иисус, Господь наш, посредством Нового завета, и царство Его стало не плотским, а духовным. Когда говорит­ся о Нем: «И отдал его ближнему твоему», то это относит­ся к плотскому родству: ибо Христос по плоти от Израиля, как и Саул, Добавление же «лучшему тебя» можно, пожалуй, считать равносильным выражению «доброму паче тебя»; некоторые так и перевели его. Последнее выражение лучше передает тот смысл, что поскольку он добр, то и выше, согласно другому известному пророческому изречению «Доколе положу врагов Тво­их в подножие ног Тво­их» (Пс. 109,1). В числе этих врагов находит­ся и Израиль, у которого, как у гонителя Своего, Христос отнял царство. Был, впрочем, в том же числе и Израиль, в котором не было лукавства (Ин. 1,47), как своего рода пшеница в тех плевелах. Оттуда ведь вышли апостолы; оттуда же столько мучеников, и первый из них – Стефан; оттуда же столько церквей, о которых упоминает апостол Павел, как о славящих Бога по поводу обращения его (Гал. 1,22–24).

Не сомневаюсь, что в применении к этому нужно понимать и последу­ю­щие слова: «И разделит­ся Израиль надвое», т. е. на Израиля – врага Христу, и на Израиля – привержен­ного ко Христу; на Израиля, относящегося к рабе, и на Израиля, относящегося к свободной. Ибо первоначально оба эти рода суще­с­т­вовали совместно, подобно тому, как Авраам еще держал­ся рабы, пока бесплодная, будучи оплодотворена по благодати Христовой, не воскликнула: «Выгони эту рабыню и сына ее» (Быт. 21,10). Хотя мы знаем, что за грех Соломона в царствование сына его Ровоама Израиль разделил­ся надвое и остал­ся в этом разделении, причем каждая часть в отдель­ности имела сво­их царей до тех пор, пока весь этот народ не был разорен до основания и переселен халдеями, но какое это имеет отношение к Саулу, когда, если бы чем-либо подобным следовало угрожать, такая угроза скорее должна была быть высказана Давиду, сыном которого был Соломон? Да и, наконец, в настоящее время в среде народа еврейского нет разделения, но он беспорядочно рассеян по земле при полном согласии в одном и том же заблуждении. А то разделение, которым Бог в лице Саула, представлявшего собою образ Израиль­ского царства и народа, угрожал этому царству и народу, предрекает­ся как вечное и неизмен­ное добавлением: «И не скажет неправды и не раскает­ся Верный Израилев; ибо не человек Он, чтобы раскаяться Ему»; т. е. человек выскажет угрозу и не выполнит ее, но не Бог, Который не раскаивает­ся, как человек. Ибо в тех случаях, когда говорит­ся, что Он раскаивает­ся, указывает­ся на изменение вещей при суще­с­т­вовании неизмен­ного предвидения Божия. Следователь­но, когда говорит­ся, что Он не раскаивает­ся, разумеет­ся, что Он решений Сво­их не изменяет.

В этих словах высказано неизмен­ное и во всех отношениях всегда имеющее силу боже­с­т­венное определение об упомянутом разделении народа Израиль­ского. Кто бы из этого народа ни перешел, или переходит, или перейдет ко Христу, он не был из него по боже­с­т­венному предведению (а не по един­ству природы человеческого рода). Вообще всякий из израильтян, кто, прилепляясь ко Христу, пребывает в Нем, никогда не был в числе тех израильтян, которые хотят оста­ваться врагами Его до конца этой жизни, но всегда находил­ся в том разделении, которое в данном случае предвозвещено. Ибо Ветхий завет «от горы Синайской, рожда­ю­щий в рабство» (Гал. 4,24) не приносит другой пользы, кроме той, что служит свидетель­ством завету Новому. В противном случае, «пока читают Мо­исея, покрывало лежит на сердце их»; когда же обратит­ся кто-либо из них ко Христу, «тогда это покрывало снимает­ся» (2 Кор. 3,15–16). У обраща­ю­щихся изменяет­ся с Ветхого на новое само стремление, так что каждый стремит­ся уже достигнуть не плотского, а духовного счастья. Поэтому и сам великий пророк Самуил еще прежде помазания царя Саула, – когда «воззвал к Господу об Израиле», когда вознес «всесожжение» и когда «Филистимляне пришли вое­вать» против народа Божия, и «Господь возгремел» на них, и «они были поражены», – взял один камень, поставил его между Массифою новым и ветхим, дал ему имя Авен-Езер, т. е. «камень помощи», и сказал: «До сего места помог нам Господь» (1 Цар. 7,9–12). Массифа в переводе значит «стремление». А тот камень помощи есть посредство Спасителя, через Которого должно переходить от Массифы ветхого к новому, т. е. от стремления к ложному плотскому блажен­ству в царстве плотском, к стремлению, которое через Новый завет чает истинного духовного блажен­ства в царстве небесном. Так как нет ничего лучше последнего, то «до сего места» и помогает Бог.

Глава VIII

Об обетованиях, данных Давиду в сыне его, которые вовсе не исполнились на Соломоне, но оказывают­ся точнейшим образом исполнив­шимися на Христе

Теперь нахожу нужным показать, что из того, что относит­ся к предмету, о котором у нас идет речь, обетовал Бог Давиду, который сменил Саула на царстве, причем в этой смене был дан прообраз той конечной смены, ради которой путем боже­с­т­венного откровения было сказано все то, что написано. Когда многие предприятия царя Давида имели успех, он задумал создать Богу дом, т. е. тот в высшей степени прославлен­ный храм, который потом был сооружен сыном его, царем Соломоном. Когда он об этом думал, было слово Господне к пророку Нафану, которое последний передал царю. В этом откровении Бог, сказав, что не Давид постро­ит Ему дом и что в течение определен­ного времени Он не давал повеления никому в среде народа Своего созидать Ему дом кедровый, говорит: «Так скажи рабу Моему Давиду: так говорит Господь Саваоф: Я взял тебя от стада овец, чтобы ты был вождем народа Моего, Израиля; и был с тобою везде, куда ни ходил ты, и истребил всех врагов тво­их пред лицем тво­им, и сделал имя твое великим, как имя великих на земле. И Я устрою место для народа Моего, для Израиля, и укореню его, и будет он спокойно жить на месте своем, и не будет тревожиться больше, и люди нечестивые не станут более теснить его, как прежде, с того времени, как Я поставил судей над народом Мо­им Израилем; и Я успокою тебя от всех врагов тво­их. И Господь возвещает тебе, что Он устро­ит тебе дом. Когда же исполнят­ся дни твои, и ты почиешь с отцами тво­ими, то Я восставлю после тебя семя твое, которое про­изойдет из чресл тво­их, и упрочу царство его. Он постро­ит дом имени Моему, и Я утвержу престол царства его на веки. Я буду ему отцем, и он будет мне сыном; и если он согрешит, Я накажу его жезлом мужей и ударами сынов человеческих; но милости Моей не отниму от него, как Я отнял от Саула, которого Я отверг пред лицем тво­им. И будет непоколебим дом твой и царство твое на веки пред лицем Мо­им, и престол твой усто­ит во веки» (2 Цар. 7,8–16).

Сильно ошибает­ся тот, кто думает, будто это столь великое обетование исполнилось на Соломоне. Он обращает внимание на слова: «Он постро­ит дом имени Моему», имея в виду построение Соломоном известного великолепного храма; но не обращает внимания на слова: «И будет непоколебим дом твой и царство твое навеки пред лицем Мо­им». Пусть же он примет в соображение дом Соломона, наполнен­ный чужеземными женщинами, чтущими ложных богов, и обратит внимание на самого царя, некогда мудрого, но увлечен­ного и впав­шего в то же идолопоклон­ство: он не осмелит­ся тогда считать Бога или дав­шим ложное обещание, или не знав­шим, что Соломон и дом его будут такими.

С другой стороны, у нас не должно оста­ваться места сомнениям с тех пор, как мы видели, что все это уже исполнилось на Господе нашем Христе, «Который родил­ся от семени Давидова по плоти» (Рим. 1,3), чтобы подобно плотским иудеям мы должны были в этом обетовании подразуме­вать кого-либо другого. Ибо и сами иудеи до такой степени понимают, что обетованный в приведен­ном месте Писания сын Давиду не был Соломон, что в изуми­тель­ной слепоте своей ожидают кого-то другого, после того, как Обетованный открыл­ся уже с такою ясностью Впрочем, некоторый образ будущего отразил­ся и в Соломоне, – в том, что он постро­ил храм; в том, что соответ­с­т­вен­но имени своему царствовал мирно (ибо имя Соломон значит «миротворец»); в том, что начало его царствования заслуживало всяческих похвал. Но этой самой личностью своею он не представлял, а как сень будущего – предвозвещал Господа нашего Христа. Поэтому в Писании нечто говорит­ся о нем так, как будто упомянутое пророче­с­т­во относилось и к нему, между тем как священ­ное Писание, пророчествуя самими событиями, обрисовывает известным образом посредством картину его будущего.

Так, кроме книг боже­с­т­венной истории, содержащих пове­с­т­вование о его царствовании, именем его надписан семьдесят первый псалом; в этом псалме много говорит­ся такого, что совершен­но не может относиться к нему, но с полнейшею ясностью относит­ся к лицу Господа Христа, откуда становит­ся очевидным, что в нем оттенен некий образ, а в Христе представлена сама истина. Известно, например, какими пределами ограничивалось царство Соломона; а между тем в упомянутом псалме среди прочего, о чем я умалчиваю, можно прочесть: «Он будет обладать от моря до моря и от реки до концов земли» (Пс. 71,8). Это мы видим исполнив­шимся в Христе. Обладание Его началось от реки, где Он получил крещение от Иоанна и по указанию последнего стал узнан учениками, которые называли Его не только Учителем, но и Господом.

И начал царство­вать Соломон еще при жизни отца своего Давида, чего не случалось ни с одним из царей Иудейских, не ради чего иного, как ради того, чтобы и этим уяснилось, что он не тот, кого предуказывало пророче­с­т­во, обращен­ное к отцу его: «Когда же исполнят­ся дни твои, и ты почиешь с отцами тво­ими, то Я восставлю после тебя семя твое, которое про­изойдет из чресл тво­их, и упрочу царство его». Каким же образом на основании следу­ю­щих за этим слов: «Он постро­ит дом имени Моему» полагают, что это пророче­с­т­во о Соломоне, а не думают на основании слов предшеству­ю­щих: «Когда же исполнят­ся дни твои, и ты почиешь с отцами тво­ими, то Я восставлю после тебя семя твое», что обещан другой миротворец, о котором предсказано, как об имеющем быть воздвигнутым не прежде, как Соломона, а после смерти Давида? Как ни велик был промежуток времени до прише­с­т­вия Иисуса Христа, без всякого сомнения по смерти Давида, как Он и был обещан ему, должен был прийти Тот, Кто создал бы дом Богу не из дерева и камней, а из людей, – такой, создание которого Пришедшим мы и приветствуем. Этому дому, т. е. верным Христа, говорит апостол: «Храм Божий свят; а этот храм – вы» (1 Кор. 3,17).

Глава IX

О большом сходстве пророчества о Христе, изложен­ного в восемьдесят восьмом псалме, с теми обетованями, которые даны в книгах Царств словами пророка Нафана

Поэтому и в восемьдесят восьмом псалме, который именует­ся «Учение Ефама Езрахита», упоминают­ся обетования Божий, данные царю Давиду, и в числе их приводят­ся некоторые похожие на те, которые изложены в книге Царств. Таково, например, следу­ю­щее: «Клял­ся Давиду, рабу Моему: навек утвержу семя твое» (Пс. 88,4–5). И еще: «Некогда говорил Ты в видении святому Твоему, и сказал: «Я оказал помощь муже­с­т­венному, вознес избранного из народа. Я обрел Давида, раба Моего, святым елеем Мо­им помазал его. Рука Моя пребудет с ним, и мышца Моя укрепит его. Враг не превозможет его, и сын беззакония не притеснит его. Сокрушу пред ним врагов его, и поражу ненавидящих его. И истина Моя и милость Моя с ним, и Мо­им именем возвысит­ся рог его. И положу на море руку его, и на реки – десницу его. Он будет з­вать Меня: Ты отец мой. Бог мой и твердыня спасения моего. И Я сделаю его первенцем, превыше царей земли. Вовек сохраню ему милость Мою, и завет Мой с ним будет верен. И продолжу вовек семя его, и престол его – как дни неба» (Пс. 88,20–30). Все это, когда понимает­ся правильно, применяет­ся к Господу Иисусу, Который разумеет­ся под именем Давида вследствие вида раба, который принял этот Посредник от Девы из семени Давидова.

Говорит­ся вслед за тем и о грехах сынов его нечто такое, что читает­ся в книге Царств и как будто бы прямее всего относит­ся к Соломону. Там, т. е. в книге Царств, Бог говорит: «Если он согрешит, Я накажу его жезлом мужей и ударами сынов человеческих; но милости Моей не отниму от него» (2 Цар. 7,14–15), обозначая ударами (tactibus – прикосновениями) исправи­тель­ные удары. Отсюда выражение: «Не прикасайтесь к помазанным Мо­им» (Пс. 104,15), т. е. не оскорбляйте. В псалме же, ведя речь как бы о Давиде, Бог, чтобы и здесь высказать нечто в том же роде, говорит: «Если сыновья его оставят закон Мой, и не будут ходить по заповедям Мо­им; если нарушат уставы Мои, и повелений Мо­их не сохранят: посещу жезлом беззаконие их, и ударами – неправду их; милости же Моей не отниму от него» (Пс. 88,31–34). Не сказал «от них», хотя говорил о сыновьях его, а не о нем; но сказал «от него», что, будучи понято правильно, имеет важный смысл. Ибо не в самом Христе, Который есть Глава Церкви, могли оказаться какие-нибудь грехи, которые потребовалось бы обуздать человеческими наказаниями, сохранив милость боже­с­т­венную; но могли оказаться они в теле и членах Его, т. е. в народе Его. Говорит­ся же в псалме «сыновья его», чтобы дать нам понять, что говорит­ся некоторым образом о Нем то, что говорит­ся о теле Его. Поэтому и сам Он, когда Савл преследовал тело Его, т. е. Его верных, говорит с неба: «Савл, Савл! что ты гонишь Меня?» (Деян. 9,4). Затем в последу­ю­щих словах псалма Он говорит: «Не изменю истины Моей. Не нарушу завета Моего, и не переменю того, что вышло из уст Мо­их. Однажды Я поклял­ся святостию Моею: солгу ли Давиду?» (Пс. 88,34–36); т. е. ни в коем случае не солгу Давиду. А в чем не солжет, Он разъясняет, говоря: «Семя его пребудет вечно, и престол его, как солнце, предо Мною; вовек будет тверд, как луна, и верный свидетель на небесах» (Пс. 88,37–38).

Глава Х

Совершив­шееся в царстве земного Иерусалима до такой степени противоречит обетованиям Божиим, что дает понять, что истина обетования относит­ся к славе другого Царя и царства

После этого самого сильного подтверждения столь великого обетования, чтобы не подумали, будто оно исполнилось на Соломоне (так как на это надеялись, но исполнения не видели), псалом говорит: «Но ныне Ты отринул и презрел» (Пс. 88,39). Это совершилось с царством Соломона при потомках его, когда подвергся разрушению даже земной Иерусалим, быв­ший столицей того царства, когда погиб сам храм Иерусалимский, построен­ный Соломоном. Но чтобы на этом основании не подумали, будто Бог поступил вопреки сво­им обещаниям, псалом прибавляет: Отложил «Христа (помазанника) Твоего». Следователь­но, если Христос Господень был отложен, то это был не Соломон, да и не сам Давид. Ибо, хотя Христами называют­ся все цари, получив­шие посвящение таин­ствен­ным помазанием, не только начиная с Давида, но даже и с самого Саула, который был помазан первым царем народу Израиль­скому (сам Давид называет его Христом Господним 1 Цар. 24,7), но был только один истинный Христос, образ Которого в силу пророческого помазания они носили, Который, по мнению людей, думав­ших видеть Его в лице Давида или Соломона, надолго был отложен, а по распоряжению Божию готовил­ся прийти в свое время.

А что меж тем, пока Он откладывал­ся, случилось с царством земного Иерусалима, где многие надеялись, что Он будет царство­вать, псалом прибавляет в последу­ю­щих словах и говорит: «Пренебрег заветом с рабом Тво­им, поверг на землю венец его. Разрушил все ограды его, превратил в развалины крепости его. Расхищают его все проходящие путем; он сделал­ся посмешищем у соседей сво­их. Ты возвысил десницу противников его, обрадовал всех врагов его. Ты обратил назад острие меча его, и не укрепил его на брани; отнял у него блеск, и престол его поверг на землю; сократил дни юности его, и покрыл его стыдом» (Пс. 88,40–46). Все это случилось с рабом-Иерусалимом, в котором царствовали некоторые и из сынов свободного, держав­шие это царство во времен­ном распоряжении, но царство небесного Иерусалима, сыновьями которого они были, содержав­шие в истинной вере и чаявшие обрести его в истинном Христе. А как все это разразилось над тем царством, ясно показывает история совершив­шихся событий.

Глава XI

О сущности народа Божия, которая через принятие плоти есть во Христе, Едином имев­шем власть исторгнуть душу свою из ада

После этих предсказаний пророк обращает­ся с молитвою к Богу; но и сама молитва эта есть пророче­с­т­во. «Доколе, Господи, будешь скры­ваться непрестанно?» Это подобно тому, как в другом месте говорит­ся: «Доколе будешь скры­вать лице Твое от меня?» (Пс. 12,1). Можно, впрочем, разуметь и так: «Скрываешь милость твою, которую обещал Давиду». «Непрестанно» же значит «до конца». Под концом этим следует разуметь то последнее время, когда должен будет уверо­вать в Христа Иисуса и этот народ; но прежде этого конца должны случиться те бедствия, которые выше оплакивал пророк. Ввиду их и здесь говорит­ся далее: «Разжжет­ся яко огнь гнев Твой. Помяни, кий мой состав (сущность)». В этом месте сам Иисус лучше всего разумеет­ся под сущностью народа Его, от которого про­исходит природа Его плоти. «Еда бо (разве) всуе, – продолжает пророк, – создал еси вся сыны человеческия?» (Пс. 88,47–48). Ведь если бы сущностью Израиля не был один Сын Человеческий, через Которого освободились бы многие сыны человеческие, то несомнен­но, что все сыны человеческие были бы созданы всуе.

Теперь же, хотя природа человеческая вследствие греха первого человека ниспала из истины в суету, почему другой псалом и говорит: «Человек суете уподобися; дние его яко сень преходят» (Пс. 118,4), однако Бог не всуе создал всех сынов человеческих, потому что многих освобождает Он от суеты через Посредника Иисуса, а тем, относи­тель­но неосвобождения которых имел предвидение, для пользы ли имеющих освободиться, или для сравнения между собою двух противоположных градов (но, во всяком случае, не всуе) дал свое место в прекраснейшем и справедливейшем порядке разумной твари вообще. Далее следует: «Кто из людей жил, и не видел смерти, избавил душу свою от руки преисподней?» (Пс. 88,49). Кто этот человек, как не эта сущность Израиля от семени Давидова, Христос Иисус, о котором говорит апостол, что «Христос, воскресши из мертвых, уже не умирает: смерть уже не имеет над Ним власти» (Рим. 6,9)? Он проживет и не узрит смерти, но так, однако же, что умрет, но душу свою избавит из руки преисподней, в которую сойдет для освобождения некоторых от уз адовых; избавит же тою властью, о которой говорит в Евангелии: «Имею власть отдать ее (жизнь) и власть имею опять принять ее» (Ин. 10,18).

Глава XII

От чьего лица нужно представлять идущим настойчивое требование исполнения обещаний, о которых в псалме говорит­ся: «Где суть милости твоя древния, Господи», и проч.

Далее в этом псалме читаем: «Где прежние милости Твои, Господи? Ты клял­ся Давиду истиною Твоею. Вспомни, Господи, поругание рабов Тво­их, которые я ношу в недре моем от всех сильных народов. Как поносят враги Твои, Господи, как бесславят следы помазанника Твоего» (Пс. 88,50–52). Можно не без основания спросить: говорит­ся ли это от лица тех израильтян, которые желали исполнения для них обещания, данного Давиду, или, вернее, от лица христиан, которые суть израильтяне не по плоти, а по духу? Сказано или написано это в то время, когда жил Ефам, от имени которого данный псалом получил свое заглавие; время же это было временем царствования Давида. Поэтому выражение: «Где прежние милости Твои, Господи? Ты клял­ся Давиду истиною Твоею» не было бы употреблено, если бы пророк не представлял в своем лице тех, которые жили намного позже, для которых то время, в которое даны были упомянутые обетования Давиду, было временем прежним. Причем можно разуметь, что многие язычники во времена преследования христиан укоряли их страданиями Христа, которое в Писании называет­ся изменением (следом): потому что через смерть Он сделал­ся бессмертным.

Можно, впрочем, понимать и так, что изменение Христа стало укором израильтянам в том смысле, что Он, Которого они ждали как своего Христа, сделал­ся Христом язычников. В этом их и укоряют в настоящее время многие народы, которые уверовали в Него через Новый завет, между тем как они остались при Ветхом. Потому-то и говорит­ся: «Вспомни, Господи, поругание рабов Тво­их», что если Господь не забудет их, а скорее – пожалеет, то и они после этого поношения уверуют. Но тот смысл, который я указал прежде, кажет­ся мне более подходящим. Врагам Христовым, которым ставят в укор, что Христос, перешедши к другим народам, их оставил, не к лицу был бы такой возглас: «Вспомни, Господи, поругание рабов Тво­их». Рабами Божьими нельзя наз­вать таких иудеев. Такие слова приличны тем, которые, подвергшись тяжким унижениям гонений за имя Христово, могли вспомнить, что семени Давидову было обето-вано возвышен­нейшее царство; и с желанием этого царства, не в отчаянии, а выражая просьбу, стремление, настойчивое, наконец, домогатель­ство, могли говорить: «Где прежние милости Твои, Господи? Ты клял­ся Давиду истиною Твоею. Вспомни, Господи, поругание рабов Тво­их, которые я ношу в недре моем от всех сильных народов».

Выражение же: «Вспомни, Господи» что значит, как не – сжалься, и в награду за терпеливое перенесение унижений воздай высотою, которою клял­ся Давиду истиною Твоей? Если же припишем эти слова иудеям, то так могли говорить те рабы Божии, которые по разрушении земного Иерусалима, до рождения Иисуса Христа по человечеству, были отведены в плен с ясным представлением об изменении Христа, т. е. что через Него следует ожидать не земного и телесного счастья, каким отличались немногие годы царствования Соломона, а небесного и духовного. Не ведая этого, неверие народов, когда оно торже­с­т­вовало и издевалось над пленом народа Божия, чем иным укоряло, не ведая веда­ю­щих, как не изменением Христа?

Последу­ю­щие слова, которыми заканчивает­ся псалом: «Благословен Господь во век! Аминь, аминь», вполне приличествуют всему народу Божию, принадлежащему к небесному Иерусалиму, идут ли они от лица тех, которые скрывались в завете Ветхом до откровения Нового, или от лица тех, которые по откровении Нового завета оказывают­ся открыто принадлежащими Христу. Ибо следует надеяться, что благословение Господне на семени Давидовом пребудет не на некоторое известное время, как обнаружилось оно в дни Соломона, а «во веки». В этой несомнен­ной надежде говорит­ся: «Аминь, аминь». Повторение этого слова есть подтверждение той надежды.

Разумея это, Давид в том месте второй книги Царств, от которого мы перешли к настоящему псалму, говорит: «Ты возвестил еще о доме раба Твоего вдаль». Поэтому же немного далее он говорит: «Ныне начни и благослови дом раба Твоего... во веки» (2 Цар. 7,19, 29), и т. д., так как в то время он должен был родить сына, от которого продолжилось бы поколение его до Христа; а через Христа дом его имел быть вечным и, в то же время, домом Божиим. Дом он Давидов, по причине рода Давидова; но в то же время он – дом Божий, по причине храма Божия, созданного не из камней, а из людей, в котором будет обитать во веки веков народ с Богом и в Боге своем, а Бог с народом и в народе Своем; так что Бог будет наполнять народ Свой, а народ будет наполнен Богом сво­им, и будет Бог во всех, Сам составляя награду в мире, будучи доблестью во брани. Поэтому после сказанного устами Нафана: «Господь возвещает тебе, что Он устро­ит тебе дом», сказано устами Давида: «Ты, Господи Саваоф, Боже Израилев, открыл рабу Твоему, говоря: «устрою тебе дом» (2 Цар. 7,11, 27). Этот дом созидаем и мы доброю жизнью, созидает и Бог, помогая нам в доброй жизни. Когда наступит время окончатель­ного освящения этого дома, тогда исполнит­ся то, что говорил в этом случае Бог через пророка Нафана словами: «Я устрою место для народа Моего, для Израиля, и укореню его, и будет он спокойно жить на месте своем, и не будет тревожиться больше, и люди нечестивые не станут более теснить его, как прежде, с того времени, как Я поставил судей над народом Мо­им Израилем» (2 Цар. 7,10–11).

Глава XIII

Можно ли приписать исполнение обетования о мире временам, протекшим под управлением Соломона

Кто ожидает этого столь великого блага в настоящей жизни и на этой земле, тот поступает безрассудно. Не подумает ли разве кто-нибудь, что это исполнилось в мирное царствование Соломона? Мир этого царствования Писание, действи­тель­но, выставляет по преимуществу на вид, как сень будущего. Но такое предположение старатель­но устраняет­ся, когда вслед за словами, – «Люди нечестивые не станут более теснить его» тотчас же прибавляет­ся: «Как прежде, с того времени, как Я поставил судей над народом Мо­им Израилем». Прежде чем стали поставляться цари, над народом тем, со времени принятия им во владение земли обетования, ставились судьи. Люди нечестивые, т. е. чужеземные враги, постоянно тревожили и обижали его, так как, по свидетель­ству Писания, мирные времена сменялись войнами; но встречают­ся и в этот период еще более продолжи­тель­ные времена мира, чем время Соломона, царствовав­шего сорок лет. Например, при судье, который называл­ся Аодом, мир продолжал­ся восемьдесят лет. Не следует поэтому думать, что в данном обетовании предсказывались времена Соломона, а тем более времена какого-либо другого царя. Из последних не было ни одного, который царствовал бы столь мирно, как Соломон; да и вообще народ этот никогда не имел такого царствования, когда не был бы подвержен опасности подпасть под власть врагов. При такой изменчивости дел человеческих ни одному народу никогда не была обеспечена безопасность до такой степени, чтобы он не страшил­ся вражеских нападений на эту земную жизнь. Итак, то место, которое обещает­ся, как место мирного и безопасного обитания, есть место вечное, и предопределено Вечным в свободном Иерусалиме, где по­истине будет народ Израиль: ибо имя это в переводе значит «видящий Бога». В благо­честивом ожидании такой награды и следует проводить по вере жизнь в течение настоящего трудного стран­ствования.

Глава XIV

О старатель­ности, с какою Давид приводил в порядок псалмы

Итак, при поступатель­ном движении града Божия во времени, в быв­шем сенью будущего земном Иерусалиме царствовал, во-первых, Давид. Был же Давид мужем сведущим в пении, любя музыку не вследствие обычной склонности к удоволь­ствиям, а в силу своего чисто духовного настроения; и ею, как таин­ствен­ным прообразом чего-то великого, послужил Богу своему, Который есть бог истинный. Ибо разумное и соразмерен­ное сочетание различных звуков лучше всего говорит о един­стве благо­устроен­ного града, образу­ю­щегося как гармоническое сочетание разнородных частей. Далее, почти все его пророчества заключены в псалмах, содержащихся в числе ста пятидесяти в книге, называемой нами книгою Псалмов. Из этих псалмов некоторые считают про­изведениями Давида лишь те, которые надписаны его именем. Некоторые же думают, что им составлены только те, которые надписывают­ся «Давида»; а те, которые надписаны «Давиду», были составлены другими, но посвящены ему. Это мнение опровергает­ся евангель­ским свидетель­ством самого Спасителя, когда Он говорит, что сам Давид по внушению Духа назвал Христа Господом сво­им; потому что сто девятый псалом начинает­ся так «Сказал Господь Господу моему: сиди одесную Меня, доколе положу врагов Тво­их в подножие ног Тво­их» (Пс. 109,1). Псалом надписывает­ся не «Давида», а «Давиду», как и многие другие.

Но мне представляет­ся более вероятным мнение тех, которые приписывают все сто пятьдесят псалмов самому Давиду и думают, что сам же он надписал некоторые чужими именами, давав­шими какой-нибудь прообраз в отношении к предмету, а в надписании остальных не захотел поставить никакого человеческого имени, соответ­с­т­вен­но тому, что такой разнообразный порядок, хотя и темный, но во всяком случае не лишен­ный значения, внушил ему Господь. Уменьшать вероятность этого не должно то обстоятель­ство, что в надписании некоторых псалмов в этой книге читают­ся имена каких-нибудь пророков, жив­ших гораздо позже царя Давида, как будто сказанное в этих псалмах говорит­ся от их лица (Пс. 64, Пс. 111, Пс. 145 и др.). Пророческий Дух мог пророчеству­ю­щему царю Давиду открыть и эти имена будущих пророков, чтобы он мог пророчески воспеть нечто, соответству­ю­щее ихлицу, подобно тому, как царь Иосия, имев­ший родиться и царство­вать спустя более трехсот лет, был открыт по имени некоему пророку, предсказав­шему будущие его действия.

Глава XV

Нужно ли, соответ­с­т­вен­но последователь­ному ходу этого исследования, приводить все пророчества о Христе и о Церкви, какие излагают­ся в псалмах

Вижу, что от меня уже ждут, что в настоящем месте этой книги я изложу те пророчества, которые изрек Давид в псалмах о Господе Иисусе Христе или о Церкви Его. Но удовлетворить это ожидание (хотя в одном случае я это уже сделал) мне мешает скорее обилие их, чем недостаток. Излагать их все я удерживаюсь, чтобы избежать длиннот; а избирать некоторые опасаюсь, чтобы многим, зна­ю­щим их, не показалось, что я опустил нечто более важное. Притом приводимое свидетель­ство должно быть связано с речью всего псалма, чтобы ничто не противоречило ему (т. е. чтобы не было обвинений в том, что приводят­ся фразы, вырванные из контекста); иначе может показаться, что мы, как в известного рода составлен­ных из отрывков поэмах, выбираем для своей цели, будто отдель­ные строки из большого стихотворения, то, что оказывает­ся написанным вовсе не о том предмете, а о другом, весьма от него далеком. Чтобы указать его в каком-нибудь псалме, нужно изложить весь псалом; а какого сто­ит это труда, достаточно показывают и книги других, и наши соб­с­т­вен­ные, в которых мы это сделали. Кто хочет и может, пусть читает их: в них он найдет, сколько и каких пророчеств изрек царь и пророк Давид о Христе и о Церкви Его, т. е. о Царе и о граде, который Он создал.

Глава XVI

О том, что прямо или в переносном смысле говорит­ся в сорок четвертом псалме относи­тель­но Христа и Церкви

Хотя пророческие изречения по какому-нибудь предмету имеют прямой и ясный смысл, к ним неизбежно примешивают­ся и такие, которые имеют смысл переносный. Последние особен­но затрудняют учителей в деле истолкования и разъяснения пророчеств людям не слишком понятливым. Некоторые, впрочем, с первого же раза, как только они высказывают­ся, прямо указывают на Христа и Церковь; хотя и оставляют для дальнейшего разъяснения кое-что менее в них понятное. Таково следу­ю­щее пророче­с­т­во в той же книге Псалмов: «Излилось из сердца моего слово благое; я говорю: песнь моя о Царе; язык мой – трость скорописца. Ты прекраснее сынов человеческих; благодать излилась из уст Тво­их; посему благословил Тебя Бог на веки. Препояшь Себя по бедру мечем Тво­им, Сильный, славою Твоею и красотою Твоею. И в сем украшении Твоем поспеши, воссядь на колесницу ради истины и кротости и правды, и десница Твоя покажет Тебе дивные дела. Остры стрелы Тво­и; народы падут пред Тобою; они – в сердце врагов Царя. Престол Твой, Боже, вовек; жезл правоты – жезл царства Твоего. Ты возлюбил правду, и возненавидел беззаконие; посему помазал Тебя, Боже, Бог Твой елеем радости более со­участ­ников Тво­их. Все одежды Твои, как смирна и алой и касия; из чертогов слоновой кости увеселяют Тебя. Дочери царей между почетными у Тебя» (Пс. 44,2–10).

Кто, как бы ни был он туп, не узнает в этих словах Христа, Которого мы проповедуем и в Которого веруем, когда услышит, что Он называет­ся Богом, престол Которого «на веки», и помазанным от Бога, – помазанным, конечно, как помазывает Бог, не видимым, а духовным и умным помазанием? Разве есть кто, до такой степени невеже­с­т­венный в этой религии или до такой степени глухой по отношению к слухам о ней, столь далеко и широко распространен­ным, что не знал бы, что Христос получил имя Свое от хрисмы, т. е. от помазания? Признав же в Царе Христа, он, став уже подданным Того, Который царствует «ради истины и кротости и правды», на досуге уяснит для себя и остальное, что говорит­ся в этом случае в переносном смысле: каким образом Он прекраснее всех сынов человеческих, – прекраснее красотою особого рода, тем более привлекатель­ной и удиви­тель­ной, чем менее она красота телесная; что за меч у Него, что за стрелы и все прочее, о чем говорит­ся также не в соб­с­т­вен­ном, а в переносном смысле.

Затем Он увидит Церковь Его, соединен­ную со сво­им Супругом союзом духовным и любо­вью боже­с­т­венной. О ней говорит­ся далее в следу­ю­щих словах: «Стала царица одесную Тебя в Офирском золоте. Слыши, дщерь, и смотри, и приклони ухо твое, и забудь народ твой и дом отца твоего. И возжелает Царь красоты твоей; ибо Он Господь твой, и ты поклонись Ему. И дочь Тира с дарами, и богатейшие из народа будут умолять лице твое. Вся слава дщери Царя внутри; одежда ее шита золотом. В испещрен­ной одежде ведет­ся она к Царю; за нею ведут­ся к Тебе девы, подруги ее. Приводят­ся с веселием и ликованием, входят в чертог Царя. Вместо отцов Тво­их будут сыновья Тво­и: Ты поставишь их князьями по всей земле. Сделаю имя Твое памятным в род и род; посему народы будут славить Тебя во веки и веки» (Пс. 44,10–18). Не думаю, чтобы кто-нибудь был настолько глуп, чтобы вообразить, будто в этом месте восхваляет­ся и описывает­ся какая-либо обыкновен­ная женщина, жена Того, Кому сказано: «Престол Твой, Боже, вовек; жезл правоты – жезл царства Твоего. Ты возлюбил правду, и возненавидел беззаконие; посему помазал Тебя, Боже, Бог Твой елеем радости более со­участ­ников Тво­их». Разумеет­ся – помазал Христа более христиан. Ибо последнее суть со­участ­ники Его. Из них изо всех народов через един­ство и согласие составляет­ся эта царица, в соответствии с тем, что говорит­ся о ней в другом псалме: «Город великого Царя» (Пс. 47,3). Она же и Сион в духовном смысле; имя это в переводе на латинский язык значит «высматривание». Высматривает­ся в этом случае великое благо будущего века, так как к нему направляют­ся ее усилия. Она же есть и Иерусалим в том же духовном смысле, о чем многое уже было сказано. Ее враг – град дьявола, Вавилон, означа­ю­щий в переводе «смешение». Через возрождение, впрочем, царица эта освобождает­ся от Вавилона в среде всех народов, и от злейшего царя переходит к Царю благому, т. е. от дьявола к Христу. Поэтому и говорит­ся ей: «Забудь народ твой и дом отца твоего».

Часть этого нечестивого града составляют и израильтяне по плоти, а не по вере: они даже враги великого Царя и Его царицы. Пришедший к ним и убитый ими Христос преимуще­с­т­веннее сделал­ся Христом других народов, которых не видел во плоти. Поэтому в пророче­с­т­ве одного псалма сам Царь наш говорит: «Ты избавил меня от мятежа народа, поставил меня главою иноплемен­ников; народ, которого я не знал, служит мне; по одному слуху о мне повинуют­ся мне» (Пс. 17,44–45). Эти люди из народов, которых не ведал Христос, когда являл­ся во плоти, но в Которого они уверовали как в Христа, когда о Нем было им возвещено, так что о них справедливо говорит­ся: «Вера от слышания, а слышание от слова Божия» (Рим. 10,17), – эти люди, говорю, присоединен­ные к истинным и по плоти и по вере израильтянам, составляют град Божий, родив­ший по плоти и самого Христа в то время, когда состоял еще из одних упомянутых израильтян. Ибо оттуда была дева Мария, в которой Христос принял плоть, чтобы быть человеком. Об этом граде другой псалом говорит: «О Сионе же будут говорить: «такой-то и такой-то муж родил­ся в нем, и Сам Всевышний укрепил его»» (Пс. 86,5). Кто этот Всевышний, как не Бог? Поэтому Бог Христос, прежде чем соделал­ся в этом граде через Марию человеком. Сам же и основал его в патриархах и пророках. Итак, если этой царице, граду Божию, так задолго было пророчески предсказано исполнив­шееся уже на наших глазах: «Вместо отцов Тво­их будут сыновья Тво­и; Ты поставишь их князьями по всей земле»; ибо из ее сынов предстоятели и отцы ее по всей земле; если ей исповедывают­ся народы, притека­ю­щие к ней с признанием бесконечных заслуг ее в веке века; то без всякого сомнения все, что в этом месте говорит­ся несколько темновато в образных выражениях, как бы оно ни понималось, должно соответство­вать указанному яснейшему смыслу этого места.

Глава XVII

О том, что в псалме сто девятом относит­ся к священ­ству Христа, а в псалме двадцать первом к страданиям Его

То же справедливо и в отношении к тому псалму, в котором предсказывает­ся яснейшим образом Христос-Священ­ник, как в рассмотрен­ном выше псалме предсказывает­ся Христос-Царь: «Сказал Господь Господу моему: сиди одесную Меня, доколе положу врагов Тво­их в подножие ног Тво­их» (Пс. 109,1). Восседание Христа одесную Бога Отца составляет предмет веры, а не видения; равным образом не обнаруживает­ся, что враги его положены под ноги Его; это делает­ся, но обнаружит­ся в конце; пока и это – предмет веры, а после будет предметом видения. Но то, что следует далее: «Жезл силы Твоей пошлет Господь с Сиона: господствуй среди врагов Тво­их» (Пс. 109,2), до такой степени очевидно, что отрицать это – признак не только недобросовестности и скудо­умия, но даже бесстыдства. Сами враги сознают­ся, что из Сиона был послан Христов закон, который мы называем Евангелием и который признаем жезлом силы Его. О господстве же Его среди Его врагов свидетель­ствуют сами же они со скрежетом зубовным и с сознанием своего против Него бессилия. Затем, относи­тель­но сказанного несколько далее: «Клял­ся Господь, и не раскает­ся (этими словами указывает­ся непремен­ное исполнение в будущем того, что прибавляет­ся): Ты священ­ник вовек по чину Мелхиседека» (Пс. 109,4), – кто, имея в виду, что священ­ства и жертвоприношения по чину Ааронову уже нигде нет, а повсюду при священ­стве Христовом приносит­ся то, что принес Мельхиседек, когда благословлял Авраама (Быт. 14,18), может недо­уме­вать, к Кому относят­ся эти слова?

Итак, с этим, вполне ясным, сопоставляет­ся, когда понимает­ся правильно, то, что в том же псалме говорит­ся несколько темнее: это мы уже и сделали в сво­их, писанных для народа, словах. Так и в другом псалме, где Христос словами пророчества говорит об уничижении в Сво­их страданиях: «Пронзили руки мои и ноги мои. Можно было бы перечесть все кости мои, а они смотрят и делают из меня зрелище» (Пс. 21,17–18). Этими словами Он указал на распростертое на кресте тело, с руками и ногами, пригвожден­ными к дереву, и на то, что Он представил Собою зрелище для наблюдав­ших и рассматривав­ших Его. Он прибавил даже: «Делят ризы мои между собою, и об одежде моей бросают жребий» (Пс. 21,19). Как исполнилось последнее пророче­с­т­во, рассказывает евангель­ская история (Мф. 27,35). Несомнен­но, что и остальное, что сказано в том же псалме менее ясно, будет понято правильно, если будет соответство­вать тому, что выражено столь очевидно; и это тем более, что и то, что мы считаем несовершив­шимся, а полагаем только соверша­ю­щимся, оказывает­ся в настоящее время осуществля­ю­щимся уже по всему миру, как и предсказано в том псалме из столь отдален­ного от нас времени. Ибо в нем несколько далее говорит­ся: «Вспомнят и обратят­ся к Господу все концы земли, и поклонят­ся пред Тобою все племена язычников, ибо Господне есть царство, и Он – владыка над народами» (Пс. 21,28–29).

Глава XVIII

О псалме третьем, сороковом, пятнадцатом и шестьдесят седьмом, в которых предсказывает­ся смерть и воскресение Господа

Не умолчали пророчества псалмов и о воскресении Его. Ибо о чем другом поет­ся в псалме третьем от лица Его: «Ложусь я, сплю и встаю, ибо Господь защищает меня» (Пс. 3,6)? Разве кто-нибудь окажет­ся до такой степени потерявшим здравый смысл, что подумает, будто пророк хотел представить нам как нечто великое то, что он уснет и встанет, если под сном этим не разумелась смерть, а под пробуждением – воскресение, которое в таких выражениях надлежало предвозвестить о Христе? Гораздо яснее указывает­ся на это в псалме сороковом, где по обычаю от лица того же Посредника рассказывает­ся в виде прошедшего то, что предсказывалось как имеющее совершиться; ибо имев­шее совершиться, в предопределении и предвидении Божием, было как бы уже совершив­шимся, настолько оно было несомнен­ным. «Враги мои, – читаем в псалме, – говорят обо мне злое: «когда он умрет и погибнет имя его?» И если приходит кто видеть меня, говорит ложь; сердце его слагает в себе неправду, и он, вышедши вон, толкует. Все, ненавидящие меня, шепчут между собою против меня, замышляют на меня зло: «слово велиала пришло на него; он слег; не встать ему более»» (Пс. 40,6–9)?

На этот раз слова эти поставлены уже в такой связи, что смысл их однозначен: «Он умер; не воскреснуть Ему». Ибо предыдущие слова показывают, что враги Его задумали и подготовили Его смерть, и это приведено в исполнение через посредство того, который входил, чтобы видеть, и выходил, чтобы предать. Кто не вспомнит при этом Иуду, сделав­шегося из ученика Его предателем?

Итак, поелику они имели исполнить предпринятое, т. е. убить Его, то, показывая, что они напрасно из суетной злобы убьют Того, Кто должен воскреснуть. Он прибавляет этот стих, как бы говоря: «Что вы, суетные, делаете? Что будет злодеянием вашим, то будет мо­им сном». А что такое великое злодеяние они совершат, однако же, не безнаказанно, Он показывает в последу­ю­щих стихах, говоря: «Даже человек мирный со мною, на которого я полагал­ся, который ел хлеб мой, поднял на меня пяту (т. е. попрал меня ногами). Ты же, Господи, помилуй меня, и восставь меня, и я воздам им» (Пс. 40,10–11). Кто станет теперь отрицать это, видя, как после страданий и воскресения Христа иудеи подверглись истреблению в кровопролитной войне, были исторгнуты с корнем из сво­их поселений? Убитый ими воскрес и воздал им пока времен­ным вразумлением, помимо того, что оставляет для неисправимых на будущее, когда будет судить живых и мертвых. Да и сам Господь Иисус, указывая простертым хлебом предателя Своего апостолам, напомнил этот самый стих псалма и сказал, что он исполнил­ся на Нем: «Ядущий со Мною хлеб поднял на Меня пяту свою» (Ин. 13,18). Слова же «на которого я полагал­ся» соответствуют не Главе, а телу. Сам Спаситель знал, конечно, того, о ком еще прежде сказал: «Один из вас дьявол» (Ин. 6,70). Но Он имеет обыкновение представлять в Своем лице членов Сво­их и приписы­вать Себе относящееся к ним, так как и Глава и тело составляют одного Христа; отсюда известное выражение в Евангелии: «Алкал Я, и вы дали Мне есть». Поясняя это, Он говорит: «Так как вы сделали это одному из сих братьев Мо­их меньших, то сделали Мне» (Мф. 25,35, 40). Итак, Он сказал, что уповал, потому что на Иуду возлагали упование ученики Его в то время, когда Иуда был причисчен к апостолам.

Иудеи же не думают, что ожидаемый ими Христос может умереть. Поэтому они полагают, что предсказанный Законом и Пророками не есть наш Христос, а какой-то их, которого они воображают чуждым смертных страданий. Поэтому с изуми­тель­ной суетностью и слепотою со своей стороны утверждают, будто приведен­ные нами слова означают не смерть и воскресение, а сон и пробуждение. Но им громкое свидетель­ство дает и псалом пятнадцатый: «Оттого возрадовалось сердце мое и возвеселил­ся язык мой; даже и плоть моя успоко­ит­ся в уповании; ибо Ты не оставишь души моей в аде и не дашь святому Твоему увидеть тление» (Пс. 15,9–10). Кто мог бы сказать, что плоть его успоко­илась в надежде, что душа в аде не останет­ся, но, немедлен­но возвратив­шись к ней (плоти), снова оживит ее, чтобы не истлела она, как истлевают трупы, – кто мог бы сказать это кроме Того, Кто воскрес в третий день? О пророке и царе Давиде они никак не могут этого утверждать.

Громко взывает и псалом шестьдесят седьмой: «Бог для нас – Бог во спасение; во власти Господа Вседержителя врата смерти» (Пс. 67,21). Можно ли сказать что-нибудь яснее? Бог во спасение есть Иисус, что в переводе значит Спаситель. Имен­но такой смысл был дан этому имени, когда еще до рождения Христа от Девы было сказано: «Родишь же Сына, и наречешь Ему имя: Иисус; ибо Он спасет людей Сво­их от грехов их» (Мф. 1,21). Так как ради оставления этих грехов была пролита Его кровь, то и не надлежало Ему иметь другого исхода из настоящей жизни, кроме смертного. Поэтому вслед за словами: «Бог для нас – Бог во спасение» тотчас же прибавлено: «Во власти Господа Вседержителя врата смерти», чтобы показать, что спасет Он своею смертью. Но последние слова сказаны с выражением некоторого удивления, будто хотели сказать: «Такова настоящая жизнь смертных, что и для самого Господа нет из нее другого выхода, кроме как через смерть».

Глава XIX

О псалме шестьдесят восьмом, в котором выставляет­ся на вид упорное неверие иудеев

Так как на иудеев реши­тель­но не действуют до такой степени ясные свидетель­ства этого пророчества даже и в то время, когда события показали их очевидное и точное исполнение; то на них исполняет­ся написанное в следу­ю­щем за этим псалме. И здесь от лица Христова говорит­ся пророчески о том, что относит­ся к Его страданию, и между прочим упоминает­ся известное из Евангелия: «И дали мне в пищу желчь, и в жажде моей напо­или меня уксусом» (Пс. 68,22; Мф. 27,34). А затем, как бы после такого пира и предложен­ных Ему такого рода яств, вводит­ся такая речь: «Да будет трапеза их сетью им, и мирное пирше­с­т­во их – западнею. Да помрачат­ся глаза их, чтоб им не видеть, и чресла их расслабь навсегда» (Пс. 68,23–24), и проч. Высказано это как пожелание; но под видом пожелания изложено пророческое предсказание. Удиви­тель­но ли после этого, что не видят очевидного те, чьи очи помрачились, чтобы не видеть? Удиви­тель­но ли, что не воспринимают небесного те, у которых расслаблены чресла, чтобы смотреть им вниз? Последними словами, перенесен­ными от тела, обозначают­ся пороки душевные. Приведен­ных свидетель­ств из псалмов, т. е. из пророчеств царя Давида, достаточно, и пора нам уже знать меру. Чита­ю­щие это и зна­ю­щие их все пусть извинят и не жалуют­ся, если, на их взгляд или по их мнению, окажет­ся, что я опустил нечто более важное.

Глава XX

О царствовании и заслугах Давида, и о сыне его Соломоне, и о тех относящихся ко Христу пророчествах, которые находят­ся или в книгах, присоединя­емых к написанным Соломоном, или в тех,
которые его несомнен­но

Итак, в земном Иерусалиме царствовал Давид, сын Иерусалима небесного, весьма восхваля­емый в боже­с­т­венном Писании, ибо и сами проступки его были через спаси­тель­ное уничижение покаяния заглажены таким благо­честием, что он, несомнен­но, находит­ся в числе тех, о которых сам говорит: «Блажен, кому отпущены беззакония и чьи грехи покрыты!» (Пс. 31,1). По смерти его царствовал над тем же народом сын его Соломон, начав­ший царство­вать, как сказано было выше, еще при жизни отца. Этот, после доброго начала, имел конец дурной. Счастливые обстоятель­ства, утомля­ю­щие души мудрых, причинили ему более вреда, чем принесла пользы самая мудрость, достопамятная теперь и впредь, а в то время далеко и повсюду прославлявшаяся. Находят, что и он пророче­с­т­вовал в сво­их книгах. Три его книги: Притчи, Екклесиаст и Песнь Песней зачислены в число канонических. Другие же две, из которых одна называет­ся Премудрость, а другая – Екклесиастик, по причине некоторого сходства в изложении, принято также назы­вать Соломоновыми; но ученые не сомневают­ся, что они принадлежат не ему. Впрочем, церковь, в особен­ности же западная, издревле приняла их в число священ­ных. В одной из них, которая называет­ся Премудрость Соломона, излагает­ся яснейшее пророче­с­т­во о страданиях Христа. Нечестивые убийцы его представляют­ся говорящими: «Уловим праведного, ибо он нам неприятен и противит­ся делам нашим, и поносит прегрешения законов наших, и бесславит грехи учения нашего. Возвещает нам разумение Божие и сыном Божиим именует себя. Он – обличитель помыслов наших. Тяжко нам видеть его, ибо праведны пути его. Увидим, истинны ли слова его: если он истинный сын Божий, (Бог) защитит его, избавит его от рук противящихся (ему). Досаждением и мукой будем истязать его, да увидим кротость его, и искусим терпение его. Смертию позорной осудим его». Так помыслили и прельстились, ибо злоба их ослепила их» (Прем. 2,12–21).

В Екклесиастике же предсказывает­ся будущая вера язычников в следу­ю­щих выражениях: «Помилуй нас, Владыко Господи, и устраши все народы: воздвигни руку Твою на народы чуждые, да узрят они силу Твою. Как пред ними Ты освятил­ся в нас, так пред нами возвеличься в них; и да познают они, как и мы познали, что нет Бога кроме Тебя, Господи» (Сир. 36,1–5). Это пророче­с­т­во, изложен­ное в виде пожелания и молитвы, мы видим исполнив­шимся через Иисуса Христа. Но против спорщиков не имеют такой силы свидетель­ства, приводимые из писаний, не входящих в состав иудейского канона.

Что касает­ся тех трех книг, о которых известно, что они принадлежат Соломону и которые иудеи считают каноническими, то для указания того, что в них находит­ся в таком же роде относящегося ко Христу и Церкви, необходимо тщатель­но проведен­ное исследование, которое вывело бы нас из надлежащих границ, если бы мы вдались в него в настоящее время. Впрочем, приводимые в Притчах слова нечестивых: «Подстережем непорочного без вины, живых проглотим их, как преисподняя, и – целых, как нисходящих в могилу; наберем всякого драгоцен­ного имущества» (Притч. 1,11–13) не до такой степени темны, чтобы их нельзя было без особого и старатель­ного толкования применять к Христу и Его имуществу. Церкви. Нечто подобное и сам Господь Иисус влагает в евангель­ской притче в уста злых делателей: «Это наследник; пойдем, убьем его и завладеем наследством его» (Мф. 21,38). Таковы и те слова в той же книге, которые мы привели прежде, когда говорили о бесплодной, которая родила семерых: знав­шие, что Христос есть Божия Премудрость, только к Христу и Церкви обыкновен­но и относили их после того, как они были про­изнесены.

«Премудрость постро­ила себе дом, вытесала семь столбов его, заколола жертву, растворила вино свое и приготовила у себя трапезу; послала слуг сво­их провозгласить с возвышен­ностей городских: «кто неразумен, обратись сюда!» И скудо­умному она сказала: «идите, ешьте хлеб мой, и пейте вино, мною растворен­ное»» (Притч. 9,1–5). В этих словах мы действи­тель­но узнаем Божию Премудрость, т. е. совечное Отцу Слово, создав­шее Себе в дев­с­т­вен­ном чреве дом – тело человеческое, и к этому телу, как члены к главе, присоединив­шее Церковь; заклав­шее жертвы мучеников; приготовив­шее трапезу из вина и хлебов, в которых проявилось и священ­ство по чину Мельхиседека; призвав­шее безумных и бедных смыслом: ибо, по слову апостола, «избрал немощное мира, чтобы посрамить сильное» (1 Кор. 1,27). Однако же этим немощным Оно говорит далее: «Оставьте неразумие, и живите, и ходите путем разума» (Притч. 9,6). Быть же причастным трапезе Его и значит начать жить. Ибо и в другой книге, которая называет­ся Екклесиаст, когда говорит­ся: «Нет лучшего для человека под солнцем, как есть, пить и веселиться» (Еккл. 8,15), что другое имеет­ся в виду, как не то, что относит­ся к причастию той трапезе, которую предлагает из тела и крови Своей этот Посредник Нового завета, священ­ник по чину Мельхиседекову? Ведь эта жертва заменила собою те жертвоприношения Ветхого завета, которые совершались как сень будущего. Это дает нам понять и в тридцать девятом псалме голос того же Посредника, Который говорит: «Жертвы и приношения Ты не восхотел; Ты открыл мне уши» (Пс. 39,7). Вместо всех тех жертв и приношений 1риносит­ся и раздает­ся причаст­никам тело Его.

Что сам Екклесиаст в изречении о еде и питье, которое часто повторяет и на которое заставляет обратить особое внимание, разумеет не яства, доставля­ю­щие плотское удоволь­ствие, он довольно ясно показывает, когда говорит: «Лучше ходить в дом плача об умершем, нежели ходить в дом пира». И несколько далее: «Сердце мудрых – в доме плача, а сердце глупых – в доме веселия» (Еккл. 7,2, 4). Но в особен­ности я считаю нужным напомнить из этой книги то, что касает­ся двух градов, одного дьяволова, другого Христова, и царей их, дьявола и Христа. «Горе тебе, земля, – говорит Екклесиаст, – когда царь твой отрок, и когда князья твои едят рано! Благо тебе, земля, когда царь у тебя из благородного рода, и князья твои едят во­время, для подкрепления, а не для пресыщения!» (Еккл. 10,16, 17). Отроком он называет дьявола по причине глупости, гордости, наглости и других пороков, обыкновен­но в изобилии присущих этому возрасту; Христа же называет сыном благородных, т. е. святых патриархов, принадлежащих к свободному граду, от которых Он про­изошел по плоти Князья первого града едят рано, т. е. до соответству­ю­щего часа, потому что не ждут благо­времен­ного и истинного счастья в будущем веке, желая насладиться поскорее блеском века этого. Князья же града Христова терпеливо ожидают времени неложного блажен­ства. На это он указывает словами: «не для пресыщения»; потому что их не обманет надежда, о которой апостол говорит: «Надежда не постыжает» (Рим. 5,5). Говорит (об этом) и псалом: «На Тебя уповаю, да не постыжусь» (Пс. 24,2). Вслед за этим и Песнь Песней представляет некоторое духовное наслаждение святых умов в союзе этого Царя и царицы града, т. е. Христа и Церкви. Но наслаждение это представлено под аллегорическими покровами, чтобы пламен­нее желалось и приятнее обнаруживалось, и стал бы видимым и жених, которому в этой Песне говорит­ся: «Достойно любят тебя!» (Песн. 1,3), и невеста, которой там же говорят: «Как ты прекрасна, как привлекатель­на, возлюблен­ная» (Песн. 7,6). Обходим многое молчанием, чтобы удержать настоящий труд в надлежащих границах.

Глава XXI

О царях после Соломона как в Иудее, так и в Израиле

Остальные еврейские цари после Соломона, если и оказывают­ся пророче­с­т­вовав­шими о Христе и Церкви, то лишь некоторою загадочностью сво­их изречений и действий; и это как в Иудее, так и в Израиле. Последними именами были названы части этого народа с того времени, как он, вследствие наказания Божия за прегрешения Соломона, разделил­ся при сыне его Ровоаме, наследовав­шем отцу в царствовании. Десять колен, которые принял в управление раб Соломона Иеровоам, стали назы­ваться тогда Израилем, хотя это было имя всего народа. А два колена, т. е. Иудино и Вениаминово, остав­шиеся подчинен­ными Иерусалиму ради Давида, чтобы царская власть не прекратилась в его поколении, носили имя Иуды: так как из этого колена был Давид. Другое же колено, принадлежав­шее, как я сказал, к этому царству, Вениаминово, было коленом, из которого про­исходил Саул, царствовав­ший перед Давидом.

Оба эти колена вместе, как сказано, назывались Иудою; и этим именем отличались от Израиля, каковым именем по преимуществу назывались десять колен, имев­шие соб­с­т­вен­ного царя. Колено же Левиино, быв­шее священ­ническим и потому обязанное служением Богу, а не царям, считалось тринадцатым. Это потому, что Иосиф, один из двенадцати сыновей Иакова, оставил после себя не одно, как другие, а два колена, Ефремове и Манассиино. Впрочем, и колено Левиино более принадлежало к царству Иерусалимскому, где находил­ся храм Божий, которому оно служило. Итак, по разделении народа в Иерусалиме первым царствовал Ровоам, царь Иудеи, сын Соломона, а в Самарии – Иеровоам, царь Израиля, раб Соломона. И когда Ровоам хотел было войною достигнуть власти над отделив­шеюся частью, то народу было запрещено сражаться со сво­ими братьями: Бог сказал через пророка, что это разделение – Его дело. Отсюда уяснилось, что в этом деле не было греха ни со стороны царя Израиль­ского, ни со стороны народа, а было исполнение воли карав­шего Бога. Узнав об этом, та и другая часть успоко­илась, установив взаимный мир: ибо совершилось разделение не религии, а царства.

Глава XXII

Об Иеровоаме, осквернив­шем нечестием идолопоклон­ства подданый ему народ, в котором впрочем Бог не перестал и пророков воздвигать и многих от преступления идолопоклон­ства оберегать

Но по нелепому безрассудству царь Израиля Иеровоам, не веря Богу, правдивость Которого он испытал в исполнении данного ему обещания царства, побоял­ся, чтобы народ, приходя к храму Божию, который был в Иерусалиме и куда по боже­с­т­венному закону должны были приходить все евреи для принесения жертв, не отложил­ся от него и не возвратил­ся снова под власть племени Давидова, как племени цар­с­т­вен­ного. Он установил в своем царстве идолопоклон­ство и увлек народ Божий вместе с собою к нечестивому почитанию статуй. Впрочем, Бог не перестал всячески обличать через пророков не только этого царя, но и преемников его, быв­ших подражателями его нечестия, и сам народ. Ибо там появились и те знаменитые великие пророки, которые совершили многие чудеса: Илия и ученик его Елисей. Там же, когда говорил Илия: «Сыны Израилевы оставили завет Твой, разрушили Твои жертвен­ники, и пророков Тво­их убили мечем; остал­ся я один, но и моей души ищут, чтобы отнять ее» (3 Цар. 19,10), ему дан был ответ, что есть еще там семь тысяч мужей, которые не преклоняли колен пред Ваалом.

Глава XXIII

О неодинаковом состоянии того и другого еврейского царства, пока оба народа не были в разные времена отведены в плен; о возвращении потом Иуды в свое царство, в последнее время перешедшее во власть римлян

В свою очередь, и в царстве Иуды, приурочен­ном к Иерусалиму, даже во времена последу­ю­щих царей не было недостатка в пророках. Бог посылал их по

Своему усмотрению или для предвозвещения того, что нужно было предвозвестить, или для обличения грехов и для научения справедливости. Ибо и там, хотя гораздо реже чем в Израиле, но все же появлялись цари, тяжко оскорблявшие Бога сво­им нечестием и подвергав­шиеся с подражав­шим им народом умерен­ным наказаниям. Но там с похвалою выставляют­ся на вид и немалые заслуги царей благо­честивых. В Израиле же Писание одних более, других менее, но не одобряет всех.

Итак, та и другая часть народа, соответ­с­т­вен­но тому, как повелевало или попускало боже­с­т­венное провидение, поперемен­но то увеличивала благосостояние свое, то терпела бедствия. Подвергались они бедствиям не только внешних, но и внутрен­них, междо­усобных войн, соответ­с­т­вен­но тому, как при суще­с­т­вовании известных причин проявлялись мило­сердие или гнев Божий; пока гнев этот не возрос до такой степени, что весь этот народ, побежден­ный халдеями, был не только разорен в месте своего житель­ства, но и по большей своей части переселен в земли ассирийцев. Сперва подверглась этому та часть, которая в составе десяти колен называлась Израилем; а потом, по разрушении Иерусалима и знаменитейшего его храма, подверглась тому же и Иудея. В землях ассирийцев народ провел семьдесят лет пленения. Спустя эти годы, будучи отпущен оттуда, он восстановил разрушен­ный храм; и хотя очень многие из этого народа проживали в чужих землях, он не делил­ся после этого на два царства и не имел в каждом отдель­но двух особых царей. У них был теперь только один князь в Иерусалиме; и к храму Божию, который там был, в определен­ные времена стекались они все отовсюду, где кто жил и откуда кто мог. Не были они защищены от врагов и завоевателей и в это время: Христос застал их данниками уже римлян.

Глава XXIV

О пророках, или быв­ших последними у иудеев, или о таких, которые по свидетель­ству евангель­ской истории соприкасались времени рождения Христова

Во все это время, с тех пор как возвратились они из Вавилонии, после Малахии, Аггея и Захарии, пророче­с­т­вовав­ших тогда, и после Ездры, они не имели пророков до прише­с­т­вия Спасителя, кроме другого Захарии, отца Иоаннова, и жены его Елисаветы, – когда рождение Христа было уже весьма близко, а по рождении Его, – кроме старца Симеона, вдовицы, престарелой уже Анны и самого последнего, Иоанна. Этот, будучи юношей и во время юности Христа, хотя и не предсказал о Нем, как имеющем быть, но пророческим ведением указал Его, неведомого. Поэтому сам Господь говорит: «Все пророки и закон прорекли до Иоанна» (Мф. 11,13). Пророчества этих пяти известны нам из Евангелия; там же представляет­ся пророчеству­ю­щей до Иоанна и сама Дева, матерь Господа. Но отвержен­ные иудеи не принимают их пророчеств; приняли же эти пророчества те из их среды, которые в несчетном количе­с­т­ве уверовали в Евангелие. Ибо в то время Израиль действи­тель­но разделил­ся надвое тем разделением, которое, как бесповоротное, было через пророка Самуила предсказано царю Саулу. Малахия же, Аггей, Захария и Ездра и у отвержен­ных иудеев считают­ся принятыми в числе последних, имеющих каноническое значение. Ибо и их книги, в числе книг немногих из великого числа пророков, были приняты в канон. Из пророчеств их, относящихся к Христу и Его Церкви, некоторые я нахожу нужным изложить в этом сочинении; но это удобнее будет сделать в следу­ю­щей книге, чтобы настоящую, и без того обширную, не увеличи­вать еще более.

1) pleni panibus minorati sunt – богатые хлебами умáлились. – Редакция «Азбуки Веры»

2) В 1 Цар. 2,9 – «Даяй (да­ю­щий) молитву молящемуся». У Августина «votum voventi», в Септуагинте εὐχὴν τῷ εὐχομένῳ. Слова votum и εὐχή переводят­ся трояко: 1) молитва, 2) обет, 3) мечта (воля, стремление). – Редакция «Азбуки Веры»

3) Ipse iudicabit extrema terræ.

© 2010 Институт христианской психологии
Разработка сайта - «Арефа»